. Так это с вашей подачи? — дошло до опешившего Али-хана.
— Ты бы предпочел — с подачи Лубянки? — Бледный Али-хан, тяжело дыша, смотрел на Метлоу в полном смятении. Тот протянул ему таблетку со словами:
— Проглоти, Каракурт, а то тебя и впрямь инфаркт хватит.
Али-хан со злостью взял таблетку из его руки и прохрипел:
— Вы блефуете, Метлоу, что ввели меня в «круг»!
— Обычный ход разведок при вербовке, — пожал плечами тот.
— Что хочет от меня ЦРУ?
— Несмотря на мое жгучее желание утопить тебя в сортире, ЦРУ хочет, чтобы Каракурт в ваших «национальных интересах» продолжал работать на русских, разумеется, под нашим контролем.
Али-хан бросил на Метлоу ошалелый взгляд.
— Не прикидывайся идиотом, Каракурт! Работа на русских даст нам возможность постоянно держать тебя, как шелудивого пса, на строгом ошейнике. Но это для нас не главное...
— Что, наконец, вам надо от меня? — простонал Али-хан.
— Глупый вопрос для профессионала, — жестко сказал Метлоу. — Разумеется, информация о ваших национальных интересах. Особенно в части их несовпадения с нашими интересами...
— Конкретнее, полковник?
— Ваши игры с китайцами... Но в первую очередь нас интересует то же, что и русских, — информация о ваших успехах в создании ядерного оружия. А также точная и полная информация об иностранных фирмах, задействованных в вашем ядерном проекте.
— Для этого надо вращаться в правительственных сферах, а я лишь...
— А ты лишь сын разорившегося пенджабского набоба, с детства познавший запах и вкус нищеты. У меня могло бы вызвать сочувствие, как ты всеми способами оберегаешь от нее своих детей, но способы твои уж очень сомнительны. Продажа всех и вся... перепродажа наркоты и нашего оружия, физическое устранение конкурентов и тех, кто догадывается о твоих делишках. И даже, как выяснилось, продажа людей в рабство. Напомнить, сколько ты содрал с родного брата за дока Юсуфа?
— У ЦРУ досье на меня? — удивился Али-хан. — С каких пор?
— С тех пор, как русские накрыли тебя с наркотой на их памирской границе. Но, признаться, тогда мы не придали этому факту особого значения, да и неопровержимых доказательств твоего контакта с русскими не было. Вначале досье было заведено по департаменту борьбы с наркомафией, это потом уж открылись и другие твои пакости...
— В Афганистане многие мои коллеги грели руки на наркотиках, — раздраженно отмахнулся Али-хан. — Стояла задача дестабилизации политической ситуации в мусульманских республиках Советов...
— Согласен: наркотой в Афганистане зарабатывали многие офицеры пакистанской разведки, но не многие из них согласились работать на КГБ, — грубо оборвал его Метлоу. — У вонючего паука Каракурта есть лишь два выхода: или он, сохраняя свою жизнь, работает на нас, или...
— Или?..
— Не позднее чем завтра ваш премьер-министр получит от нашего госдепа ноту протеста, и на его стол ляжет досье со всеми твоими пакостями. А о зиндане вашей контрразведки ты знаешь не понаслышке...
— Вы не даете мне времени подумать, полковник, — обескураженно пробормотал Али-хан.
— Не рассчитывай на мою сентиментальность, Каракурт.
— Понимаю, у меня нет выхода, но есть маленькое условие...
— Ты в полном дерьме, чтобы ставить условия.
— Отдайте мне вашего «пехотного майора».
— Вонючий паук хочет за него содрать с русских кругленькую сумму, — повысил голос американец. — Ну и мразь этот Каракурт!
Поняв, что русского майора ему не заполучить, Али-хан решил больше не испытывать судьбу и подавленно проговорил:
— Лубянка, по крайней мере, мне неплохо платила...
— Тебе ли не знать, что стоящую информацию все разведки неплохо оплачивают?
— Ответь, Метлоу, кто будет знать о...