– У, сволочь! – зарычал хозяин гостиницы, метко запустив в нее подвернувшимся под руку утюгом. Взвизгнув, крыса скрылась в норе.
– Опять подслушивал, гад! – констатировал Женя.
– Все сообщу в соответствующие органы, вы у меня ответите по закону! – злобно пропищала крыса откуда-то из-под пола.
– Тоже оборотень? – спросил Витя.
– А как же, это Сережа Нелипович: по убеждению сталинист, по профессии архивист, по призванию – стукачок. Ночью подслушивает, подсматривает, а днем строчит доносы. Правда, их никто не читает: ментов, кроме крови, ничего не интересует, а гэбэшник здесь всего один, да и тот днем спит, а ночью в образе лисы скрывается в неизвестном направлении. Чем он там занимается, никто не знает, весь засекречен, но ему явно не до Сережиных писулек.
В этот момент дверь затрещала под тяжелыми ударами.
– Откройте – милиция! – прогнусавил противный хриплый голос.
– Не вздумайте пригласить в дом, – посоветовал Круглов, снова превращаясь в волка.
Учватов, однако, проигнорировал предостережение и кинулся отворять. Прежде чем кто-либо успел его остановить, гаишник отодвинул засов. У порога стоял капитан милиции, ничем не отличающийся от сотен ему подобных.
– Позвольте войти, – глухо повторил он.
– Проваливай, гнида, – спокойно ответил Светлов, а волк-оборотень глухо зарычал.
– Товарищ капитан, – Учватов чуть не плакал от радости, – товарищ капитан, я тоже сотрудник милиции, старший лейтенант ГАИ!
– Идите сюда и представьтесь как положено! – рявкнул Катов.
– Слушаюсь! – отчеканил Учватов, вытянулся во фрунт и промаршировал за порог. Однако представиться не успел.
Изо рта капитана показались длинные острые клыки, потекли слюни. Радостно завыв, он вцепился Учватову в горло. Рядом, как из-под земли, выросли три сержанта. Они нетерпеливо поскуливали, дожидаясь своей очереди.
– Возьмите хоть к себе, в вурдалаки! – проскулил умирающий гаишник.
– У нас штат укомплектован! – прохрипел окровавленной пастью Катов, оторвавшись на миг от его шеи. – Ходют тут всякие! Сержант Петренко, ваша очередь, – добавил он, насытившись и поглаживая вздувшийся живот.
Восторженно взвизгнув, вышеупомянутый сержант припал к учватовскому горлу.
Хозяин гостиницы захлопнул дверь, скрыв от глаз присутствующих отвратительную картину.
С улицы послышался шум подъехавшей машины.
– Давай, давай, заноси, ногами вперед! – возбужденно кричали хриплые голоса. – Дайте мне, хоть капельку!.. Отойди, он уже пустой!.. Да нет, грамм двести осталось!..
Наконец голоса стихли, и, взревев мотором, машина уехала.
Светлов, по правде сказать, изрядно побледневший, оглядел своих товарищей по несчастью. Обе девицы валялись в обмороке, остальные с трудом удерживали позывы к рвоте. Только Вася казался спокойным, видать, притерпелся, да и Женьке-оборотню было наплевать.
– Не тушуйся, кореш, – сказал он Вите. – Ведь это везде так, только выглядит по-другому! Ладно, я пошел, – добавил волк и, прихватив баранью ляжку, направился к выходу. – Еще увидимся, братан!
Когда дверь за оборотнем закрылась, Светлов тяжело опустился на стул.
– Давай выпьем, что ли? – предложил он хозяину гостиницы и шоферу. Остальных Витя упорно игнорировал. Эта идея явно пришлась Васе по душе. Он вытащил из холодильника литровую бутыль водки, а также миску соленых огурцов.
– Не ради пьянства, а дабы не отвыкнуть! – произнес тост шофер, и все трое дружно жахнули по полному стакану. Затем, закусив и отдышавшись, еще по одному.
– Эх, что бы мы без нее делали?! – философски протянул Витя, закуривая сигарету. Шофер Коля промычал что-то одобрительное, вновь наполняя стаканы.
– А что теперь с гаишником нашим будет? – поинтересовался он.
– Наверное, служить отправят, – усмехнулся Вася.
– Служить?!
– Ну да, в ОЗОН.
– Что-что?
– ОЗОН. Отряд Зомби Особого Назначения. Здесь раньше отставной майор Меркулов проживал. Ну, когда Кащеевы богатства в музее выставили, он первым туда ринулся, и золотой медальон себе на шею нацепил. Однако лишь только майор до дому добрался, как превратился в говорящий дуб. Он и днем дуб, и ночью. Зато обладает волшебными свойствами. Притащат к дубу мертвеца, из которого душа вылетела, а он как рявкнет: «Па-а-дъем, равняйсь, смирна!!!» – и мертвец на ноги вскакивает, в зомби превращается. Он ничего не соображает, зато любую «команду» выполняет беспрекословно. Так их уже целый батальон собрался. У Меркулова с мэром и Катовым договоренность, он своих зомби для поддержания порядка в городе использует. От ментов ведь наших толку мало, они только кровь сосать умеют. Днем зомби разгуливают по городу да лупят дубинками всех, кто подвернется, а ночью маршируют вокруг дуба. Так что выдадут вашему гаишнику берет, пятнистый комбинезон и в путь… Эх, жисть-жестянка! Давай, что ли, еще по одной…
Где-то вдалеке закричали первые петухи, близилось утро.
Глава 3
Утро, как все в этом городишке, оказалось промозглое, гнусное. Из-за свинцовых туч украдкой выглянуло солнце, блеклое и какое-то зачуханное. Тем не менее с первыми его лучиками вся чертовщина исчезла, и Кащеев теперь ничем не отличался от других провинциальных российских городов. Двинулись на работу трудящиеся, поползли переполненные автобусы, открылись винные магазины. Мимо гостиницы пробрели две вусмерть пьяные спотыкающиеся фигуры – даже непонятно, когда успели? Вышедший из-за угла озоновец в пятнистом комбинезоне огрел одного из них дубинкой, а заодно и какого-то случайного гражданина в очках. Короче, началась обычная жизнь. Раньше всех остальных туристов пробудился Александр Воеводин, да он, собственно, и не спал толком, так, задремывал иногда. Ворочался всю ночь прапорщик, изнывал. Ну как ему, бедняге, было спать спокойно, когда такие вещи кругом творятся?
Всю свою служебную жизнь Александр воровал. Другой жизни, той, которая была до, он почти что уже не помнил. Так, что-то туманное, расплывчатое. Иногда прапорщику казалось, что ему прямо в роддоме выдали сапоги, форму и определили в армию. Воровал он все: гвозди, доски, трубы, краску, в общем, что имелось в части, то и крал. Делать это было не особо сложно, главное, чересчур не зарываться, с начальством не ссориться. К тому же оно, начальство то есть, и само было, так сказать… Ну да ладно. Так что жилось прапорщику совсем неплохо, особенно в последнее время. Недавно ему удалось спереть с АТВ гранатомет и продать рэкетирам. Радовались они, благодарили, заплатили хорошо и еще десяток заказали. Уж очень удобная штуковина. Едет, скажем, конкурент в машине, а ты ка-ак жахнешь туда гранатой!
Тем не менее жизнью своей Воеводин был недоволен: мучилась душа, терзалась. А как ей не мучиться? Вот, скажем, давно положил он глаз на бронетранспортер, долго ходил вокруг, облизывался. Но не по зубам оказался. Его командир дивизии куда-то сплавил, под видом металлолома, а себе «мерседес» купил.
Но это что! В соседней части ракетная установка исчезла, мистическим образом. Вечером была, а утром, глядь, – уже нет! Может, и не было вовсе. Может, это мираж был, обман зрения.
А он, ну, стащил гранатомет или там пару автоматов, ну, продал, разве это масштаб?
Вот и переживал прапорщик, знал, что способен на большее, но не дают ему дороги полковники да генералы всякие, затирают, губят талант!
Услышав о Кащеевых сокровищах, Александр окончательно потерял покой. Красть в армии было не то чтобы очень опасно, но все же осторожность надо было соблюдать, не наглеть.
А тут?! Лежит, понимаете ли, куча золота в музее: приходи, бери, никто слова не скажет, хоть все заграбастай! Правда, для этого безгрешным надо быть, а то превратишься во что-нибудь. При этой мысли Воеводин поежился. Или врут насчет превращений, да нет, сам вчера видел!
Александр начал припоминать свои грехи. Пил? А кто не пьет?! Воровал? А кто не ворует?! Да и грех не воровать, когда само в руки просится! Жену бил по пьяни? Так пусть, дура, под руку не лезет! Начальству задницу лизал! А кто не лижет? И т. д. и т. п.