За дверью послышались легкие шаги, будто ребенок топает. Шаги приблизились, стало видно, кто топает - молодая йотунская девица, широкомордая и говноглазая, но в целом не очень страшная. Обычно у йотунских девиц кожа такая, будто они ежедневно трутся мордами о стиральные доски, а у этой кожа как у нормальной девицы, Рорик даже подумал, что такую можно даже поцеловать, если зажмуриться. Одета девица в такую же рубаху со штанами и поясом, как у Торио и у Рорика, это странно - если мужики и бабы наряжаются одинаково, это неудобно, легко оконфузиться, когда перепьешь. Хотя нет, у нее вышивка другая, должно быть, особая женская. Надо будет запомнить, чтобы не перепутать, когда придет время.
Девица бросила на Рорика любопытствующий взгляд, сложила руки перед грудью и поклонилась, но не так, как кланяется тир гостю хозяина, а иначе, с прямой спиной и менее глубоко.
- Это моя дочь, - сообщил Торио. - Ее зовут Шика.
Олениха, понял Рорик. Не самое плохое имя, почти как у людей.
- Она станет твоей женой, - продолжил Торио.
- Какого хера? - удивился Рорик. - Разве было такое пророчество?
От последнего вопроса Торио развеселился, стал смеяться, и Шика тоже захихикала, тоненько и мелодично. А не такая уж она и страшная! Руки-ноги изящные, не кривые, морда непривычных очертаний, но в целом не уродина. Нехорошо, правда, что очертания туловища под рубахой не разглядеть, как бы не оказалась тощая, как коза...
- Можно и так сказать, что пророчество, - сказал Торио, когда перестал смеяться. - Каждое мое слово в некотором смысле пророчество, потому что все происходит в соответствии с моей волей, выраженной в словах. Знай, Рорик, что ты избран из всех мужчин всех времен и народов, чтобы стать мужем моей дочери. Бог Интеллект призвал Шику к себе, совершил над ней ритуал, познал ее душу и выбрал самого подходящего мужа из всех, что рождались в тысяче миров за все времена.
- Что ты несешь? - удивился Рорик. - Какая тысяча миров? Миров всего семь, и каждый ребенок знает их поименно, вот, слушай: Мидгард, Асгард, Эльфхейм, Нифльхейм, Йотунхейм... черт, последние два забыл. Что ты сделал с моей памятью, колдун?
Произнеся последнее слово, Рорик испугался, как бы колдун не обиделся, что его назвали колдуном. Но Торио не обиделся, принял как должное.
- Это обычное дело, - сказал он. - У тех, кого Интеллект приносит в мой мир, память всегда нарушена, потому что Интеллект забирает только тех, кому суждено умереть, за минуту до гибели, а это как-то влияет на память, я точно не знаю, как именно.
- Почему так? - удивился Рорик.
- Потому что Интеллекту предначертано так поступать, - объяснил Торио. - Если он заберет кого-то иного, нарушатся пророчества, изменится история вселенной и всем станет плохо.
- Разве напророченная история хороша? - удивился Рорик в очередной раз и подумал, что удивление в этом мире, должно быть, станет привычным чувством. - Я полагаю, что если рагнарек не состоится, хуже оттого станет только йотунам. Ой, прости, теперь понял.
Торио недоуменно нахмурился, он, похоже, ничего не знает о рагнареке и о месте и роли в нем йотунов. Невежественный он какой-то, не как нормальные колдуны.
- Однако любопытно, - сказал Рорик. - Когда я был ребенком, отец возил меня в Трондхейм на ярмарку, там была колдунья из вашего народа, она нагадала, что мне суждено умереть и воскреснуть. Якобы я уйду в страну мертвых, поживу там какое-то время, а потом вернусь, женюсь и родится у меня дочь по имени Вигдис, о которой будет сложена сага. Я тогда подумал, что это иносказание, то ли я тяжелую рану получу, то ли еще что, а теперь вон как выходит.
- Из моей страны не возвращаются, - сказал Торио.
- Почему? - спросил Рорик.
- Во-первых, из нее нет выхода, - сказал Торио. - Шика тебе покажет, сам убедишься. А во-вторых, тебе нет причин покидать мою страну, ибо здесь все счастливы.
- Да ну? - не поверил Рорик.
- Ну да, - подтвердил Торио. - Шика, ты счастлива?
- Да, папенька, - ответила Шика, мило улыбнулась и подмигнула Рорику тем глазом, который ее отцу не виден.
Рорик тоже улыбнулся в ответ, это получилось само собой, сначала улыбнулся, и только потом понял, что улыбается.
- Я гляжу, у вас все в порядке, вы друг другу приглянулись, - сказал Торио. - Свадьбу сыграем на закате.
- А когда сегодня закат? - спросила Шика.
- Когда Интеллект все подготовит, тогда и закат, - ответил Торио. - Слушай меня, Рорик, и запоминай, ибо повторять сказанное я не намерен. Первый закон моей страны я тебе уже назвал: вся власть принадлежит мне и все происходит по моей воле. Уразумел?
- Да, я понял, ты конунг, - кивнул Рорик.
- Второй закон, - продолжил Торио. - Все мы в этой стране одна семья. Все, кого ты встретишь, или мои дети, или их супруги. Относись к ним с должным уважением и не обижай. Уразумел?
- Угу, - кивнул Рорик. - А третий закон какой?
- Никакой, - сказал Торио. - Третьего закона нет, их всего два.
- Странные дела у вас творятся, - сказал Рорик. - Никогда не слышал, чтобы в какой-то стране было два закона. Закон либо один, как у нас, викингов, либо три, как у русалок и кикимор, либо десять, как у евреев, либо несметная туча, как у гоблинов. А чтобы ровно два, такого не бывает.
- Бывает, - возразил Торио. - Количество законов не имеет значения, важен только общий смысл, а не то, на сколько частей его делят.
- Может, и так, - пожал плечами Рорик. - Слушай, а ты не знаешь, почему нельзя варить козленка в молоке его матери?
- Чего? - не понял Торио.
- Есть у евреев такое поверье, - стал объяснять Рорик, - что козленка нельзя варить в молоке его матери. Говорят, от этого пропадает удача. Знаешь, почему?
- Не знаю, - покачал головой Торио. - Впервые слышу. Кому вообще могло придти в голову сварить козленка в молоке его матери?
- Может, имеется в виду соус на молоке? - предположила Шика. - Это может получиться вкусно, надо попробовать.
- Так, интеллект! - выкрикнул вдруг Торио. - Почему козленка нельзя варить в молоке его матери?
Он сделал такое лицо, какое делают шаманы, когда прислушиваются к голосам из нижнего мира. Послушал-послушал и сказал:
- Это глупое суеверие, не бери в голову.
- То есть, такой поступок не отвращает удачу? - уточнил Рорик.
- Вроде да, - сказал Торио.
- Ну и ладно, - сказал Рорик. - Пойду, выйду из дома, полью какое-нибудь дерево.
- Почему ты желаешь полить дерево? - удивился Торио. - Это обычай твоего народа?
- Типа того, - кивнул Рорик. - А что, у йотунов разве выпитая вода не выходит?
Торио непонимающе нахмурился, а Шика мелодично рассмеялась, будто колокольчик зазвенел, и воскликнула:
- Ему сортир нужен! Пойдем, я провожу.
Протянула руку, Рорик хотел было хлопнуть по запястью, потому что не подобает поступать с воином как поступают с малым ребенком, а потом подумал, что презирать чужие обычаи еще менее подобает воспитанному воину, и не стал возражать. Взяла Шика его за руку и отвела в место, которое йотуны считают благоприятным для справления нужды, и было это не снаружи дома, а внутри. Рорик вспомнил про гоблина Хамилькара, настоящего отца Од Черной Головы, про него все говорили, что он рассказывал, что у них в гоблинской стране тоже есть похожий обычай.
Справил Рорик нужду, ополоснул руки в фонтанчике, что журчит рядом как раз для этой цели, Шика предложила погулять в лесу. Оглядел Рорик Шику с сомнением и решил, что погулять в лесу с ней все-таки можно, в крайнем случае рубаху на голову натянет вместо мешка.
Вывела Шика его на крыльцо, там стояли две пары сандалий, похожие на гоблинские, но другие. Оказалось, местные йотуны ходят босиком не повсюду, как греки, а только внутри дома, а снаружи ходят в сандалиях.
Спустились они с крыльца и пошли куда глаза глядят вдоль дороги. Протянула Шика руку и потрогала Рорика за волосы на затылке. И сказала:
- Экий ты забавный! А ты точно человек, а не лис-оборотень?