— Ах, Гильда, если мой авантюрный план сорвется, я буду в отчаянии!
— Ты так… любишь этого… джентльмена? — поинтересовалась Гильда.
— Люблю? — переспросила недоуменно Элоиза. — Любовь тут абсолютно ни при чем.
Но я мечтаю стать маркизой Стэвертон!
— Так зовут джентльмена, от которого ты прячешься? — догадалась Гильда.
— Разумеется! — фыркнула Элоиза. — Гильда, милочка, не задавай глупых вопросов. Постарайся понять, что происходит. Он ухаживает за мной более месяца. Я ждала. Две недели назад мне показалось, что он готов сделать мне предложение, но…
— Что-нибудь случилось? — перебила Гильда.
— Он осыпал меня комплиментами, посылал цветы, возил кататься, устраивал в мою честь приемы…
Сестра мечтательно посмотрела в пространство.
— Он даже танцевал со мной дважды! Ты и представить себе не можешь, какая это честь!
Сам он ненавидит танцы. Тогда я и решила, что вот-вот его заполучу. Но слов, которые я так ждала, он до сих пор не произнес.
Гильда всплеснула руками.
— Ах, Элоиза, представляю, как ты разочарована!
— Разочарована — и весьма, — подтвердила сестра. — У меня дюжина поклонников, но ни один не может сравниться с маркизом!
— Расскажи мне о нем.
Элоиза вздохнула:
— Он один из самых состоятельных людей лондонского света. Близкий друг принца Уэльского. Самый блистательный франт и щеголь, хотя не очень любит, когда его так называют. А какое у него огромное состояние! Ах, Гильда, поверь, я не могу тебе описать всех его достоинств!
— Почему же он до сих пор не женился?
— А зачем? — пожала плечами Элоиза. — Любая девушка в Лондоне мечтает, чтобы он обратил на нее внимание, а любая замужняя женщина счастлива оказаться в его объятиях!
Слова сестры несколько шокировали Гильду, и Элоиза саркастически усмехнулась:
— Он не так глуп, чтобы вступать в связь с незамужними. Его могут заставить жениться!
Тон сестры не понравился Гильде: Элоиза говорила резко, даже раздраженно.
— Должно быть, маркиз искан женщину, в которую можно влюбиться, — несколько неуверенно предположила Гильда. — Может быть, ты как раз оказалась ею?
— Я почувствовала это с первой минуты! — кивнула Элоиза. — Но он никак не решится мне об этом сказать.
— И ты подумала, что твое внезапное исчезновение заставит его понять, как он тобой дорожит?
— На это я и рассчитываю, — ответила Элоиза. — Да он просто обязан это понять, черт его побери!
Гильда слегка поморщилась, услышав, что сестра употребляет такие крепкие выражения, и она поспешила перевести разговор на другое.
— Извини, я не предложила тебе с дороги ничего прохладительного.
— Да, я действительно хочу пить, — кивнула Элоиза. — В этом убогом месте можно раздобыть немного вина?
На мгновение Гильда остолбенела.
— Должно быть, в погребе найдется бутылка красного. По правде говоря, я не заглядывала туда с тех пор, как умер отец.
— Разумеется, не заглядывала, — сказала Элоиза. — Не могу представить, чтобы ты пила что-нибудь, кроме воды и молока.
Ее замечание совсем не звучало комплиментом.
— Если хочешь, — предложила Гильда, — г я налью тебе чаю.
— Придется удовольствоваться чаем, если больше ничего нет, — проворчала Элоиза. — Кстати, уже почти час дня, время ленча. Надеюсь, у тебя найдется что-нибудь перекусить?
— Есть свежие яйца, можно сделать омлет.
Могу предложить тебе немного холодной ветчины, сын миссис Хьюлет делает ее сам.
Элоиза сморщила носик.
— Не слишком аппетитно звучит. Лучше приготовь омлет. Если все равно ничего больше нет, утешимся тем, что диета благотворно влияет на фигуру.
Гильда молча взяла с кресла брошенную Элоизой дорожную пелерину и понесла ее в холл, чтобы повесить в старинный дубовый шкаф, где хранились на вешалках два отцовских плаща и ее собственное изрядно потрепанное манто, которое девушка надевала, когда наступили холода.