Милый друг - английский и русский параллельные тексты - Мопассан Ги Де страница 6.

Шрифт
Фон
The girls, in pairs, passed amidst this crowd of men, traversing it with facility, gliding between elbows, chests, and backs as if quite at home, perfectly at their ease, like fish in water, amidst this masculine flood. Женщины ходили парами; скользя меж локтей, спин, грудей, они свободно двигались в толпе мужчин, - видно было, что здесь для них раздолье, что они в своей стихии, что в этом потоке самцов они чувствуют себя, как рыбы в воде.
Duroy, charmed, let himself be swept along, drinking in with intoxication the air vitiated by tobacco, the odor of humanity, and the perfumes of the hussies. Дюруа в полном восторге плыл по течению, жадно втягивая в себя воздух, отравленный никотином, насыщенный испарениями человеческих тел, пропитанный духами продажных женщин.
But Forestier sweated, puffed, and coughed. Но Форестье потел, задыхался, кашлял.
"Let us go into the garden," said he. - Пойдем в сад, - сказал он.
And turning to the left, they entered a kind of covered garden, cooled by two large and ugly fountains. Повернув налево, они увидели нечто вроде зимнего сада, освежаемого двумя большими аляповатыми фонтанами.
Men and women were drinking at zinc tables placed beneath evergreen trees growing in boxes. За цинковыми столиками, под тисами и туями в кадках, мужчины и женщины пили прохладительное.
"Another bock, eh?" said Forestier. - Еще по кружке? - предложил Форестье.
"Willingly." - С удовольствием.
They sat down and watched the passing throng. Они сели и принялись рассматривать публику.
From time to time a woman would stop and ask, with stereotyped smile: Время от времени к ним подходила какая-нибудь девица и, улыбаясь заученной улыбкой, спрашивала:
"Are you going to stand me anything?" "Чем угостите, сударь?"
And as Forestier answered: Форестье отвечал:
"A glass of water from the fountain," she would turn away, muttering: "Go on, you duffer." "Стаканом воды из фонтана", - и, проворчав: "Свинья!" - она удалялась.
But the stout brunette, who had been leaning, just before, against the box occupied by the two comrades, reappeared, walking proudly arm-in-arm with the stout blonde. Но вот появилась полная брюнетка, та самая, которая стояла, прислонившись к их ложе; вызывающе глядя по сторонам, она шла под руку с полной блондинкой.
They were really a fine pair of women, well matched. Это были бесспорно красивые женщины, как бы нарочно подобранные одна к другой.
She smiled on perceiving Duroy, as though their eyes had already told secrets, and, taking a chair, sat down quietly in face of him, and making her friend sit down, too, gave the order in a clear voice: При виде Дюруа она улыбнулась так, словно они уже успели взглядом сказать друг другу нечто интимное, понятное им одним. Взяв стул, она преспокойно уселась против него, усадила блондинку и звонким голосом крикнула:
"Waiter, two grenadines!" - Гарсон, два гренадина!
Forestier, rather surprised, said: "You make yourself at home." - Однако ты не из робких, - с удивлением заметил Форестье.
She replied: "It is your friend that captivates me. - Твой приятель вскружил мне голову, - сказала она.
He is really a pretty fellow. - Честное слово, он душка.
I believe that I could make a fool of myself for his sake." Боюсь, как бы мне из-за него не наделать глупостей!
Duroy, intimidated, could find nothing to say. Дюруа от смущения не нашелся, что сказать.
He twisted his curly moustache, smiling in a silly fashion. Он крутил свой пушистый ус и глупо ухмылялся.
The waiter brought the drinks, which the women drank off at a draught; then they rose, and the brunette, with a friendly nod of the head, and a tap on the arm with her fan, said to Duroy: Гарсон принес воду с сиропом. Женщины выпили ее залпом и поднялись. Брюнетка, приветливо кивнув Дюруа, слегка ударила его веером по плечу.
"Thanks, dear, you are not very talkative." - Спасибо, котик, - сказала она. - Жаль только, что из тебя слова не вытянешь.
And they went off swaying their trains. И, покачивая бедрами, они пошли к выходу.
Forestier laughed. Форестье засмеялся.
"I say, old fellow, you are very successful with the women. - Знаешь, что я тебе скажу, друг мой? Ведь ты и правда имеешь успех у женщин.
You must look after it. Надо этим пользоваться.
It may lead to something." С этим можно далеко пойти.
He was silent for a moment, and then continued in the dreamy tone of men who think aloud: После некоторого молчания он, как бы размышляя вслух, задумчиво проговорил:
"It is through them, too, that one gets on quickest." - Женщины-то чаще всего и выводят нас в люди.
And as Duroy still smiled without replying, he asked: Дюруа молча улыбался.
"Are you going to stop any longer? I have had enough of it. - Ты остаешься? - спросил Форестье.
I am going home." - А я ухожу, с меня довольно.
The other murmured: "Yes, I shall stay a little longer. It is not late." - Да, я немного побуду. Еще рано, - пробормотал Дюруа.
Forestier rose. Форестье встал.
"Well, good-night, then. - В таком случае прощай.
Till to-morrow. До завтра.
Don't forget. Не забыл?
Seventeen Rue Fontaine, at half-past seven." Улица Фонтен, семнадцать, в половине восьмого.
"That is settled. - Хорошо.
Till to-morrow. До завтра.
Thanks." Благодарю.
They shook hands, and the journalist walked away. Они пожали друг другу руку, и журналист ушел.
As soon as he had disappeared Duroy felt himself free, and again he joyfully felt the two pieces of gold in his pocket; then rising, he began to traverse the crowd, which he followed with his eyes. Как только он скрылся из виду, Дюруа почувствовал себя свободнее. Еще раз с удовлетворением нащупав в кармане золотые монеты, он поднялся и стал пробираться в толпе, шаря по ней глазами.
He soon caught sight of the two women, the blonde and the brunette, who were still making their way, with their proud bearing of beggars, through the throng of men. Вскоре он увидел обеих женщин, блондинку и брюнетку, с видом нищих гордячек бродивших в толчее, среди мужчин.
He went straight up to them, and when he was quite close he no longer dared to do anything. Он направился к ним, но, подойдя вплотную, вдруг оробел.
The brunette said: "Have you found your tongue again?" - Ну что, развязался у тебя язык? - спросила брюнетка.
He stammered "By Jove!" without being able to say anything else. - Канальство! - пробормотал Дюруа; больше он ничего не мог выговорить.
The three stood together, checking the movement, the current of which swept round them. Они стояли все трое на самой дороге, и вокруг них уже образовался водоворот.
All at once she asked: "Will you come home with me?" - Пойдем ко мне? - неожиданно предложила брюнетка.
And he, quivering with desire, answered roughly: Трепеща от желания, он грубо ответил ей:
"Yes, but I have only a louis in my pocket." - Да, но у меня только один луидор.
She smiled indifferently. На лице женщины мелькнула равнодушная улыбка.
"It is all the same to me,"' and took his arm in token of possession. - Ничего, - сказала она и, завладев им, как своей собственностью, взяла его под руку.
As they went out he thought that with the other louis he could easily hire a suit of dress clothes for the next evening. Идя с нею, Дюруа думал о том, что на остальные двадцать франков он, конечно, достанет себе фрак для завтрашнего обеда.
II II
"Monsieur Forestier, if you please?" - Где живет господин Форестье?
"Third floor, the door on the left," the concierge had replied, in a voice the amiable tone of which betokened a certain consideration for the tenant, and George Duroy ascended the stairs. - Четвертый этаж, налево. В любезном тоне швейцара слышалось уважение к жильцу. Жорж Дюруа стал подниматься по лестнице.
He felt somewhat abashed, awkward, and ill at ease. Он был слегка смущен, взволнован, чувствовал какую-то неловкость.
He was wearing a dress suit for the first time in his life, and was uneasy about the general effect of his toilet. Фрак он надел первый раз в жизни, да и весь костюм в целом внушал ему опасения.
He felt it was altogether defective, from his boots, which were not of patent leather, though neat, for he was naturally smart about his foot-gear, to his shirt, which he had bought that very morning for four franc fifty centimes at the Masgasin du Louvre, and the limp front of which was already rumpled. Он находил изъяны во всем, начиная с ботинок, не лакированных, хотя довольно изящных, -Дюруа любил хорошую обувь, - и кончая сорочкой, купленной утром в Лувре за четыре с половиной франка вместе с манишкой, слишком тонкой и оттого успевшей смяться.
His everyday shirts were all more or less damaged, so that he had not been able to make use of even the least worn of them. Старые же его сорочки были до того изношены, что он не рискнул надеть даже самую крепкую.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Популярные книги автора