Вообще, он мог бы начать своё обоснование издалека, раскрывая логические доводы… но в таком случае основную угрозу представлял маленький раненый отото, который наверняка бы подумал, что брат надышался какой-то дряни или просто сошёл с ума, и ему лучше побыть без сознания, пока не натворил бед в угаре. А тут… пока челюсть ловит, можно и убежать куда-нибудь…
— Как камнем по башке, но может и выгореть, — честно признался Хаширама. — Пока все остальные поймут, что мы серьезно, пока отойдут от потрясения… уже как-то и привыкнут. Главное, уговоры пережить, — и он с легкой опаской покосился на Тобираму.
В том, что отото в случае необходимости первый отправится заложником, Хаширама не сомневался. Равно как и в том, что в противостоянии Тобирама против Учих сочувствовать надо скорее Учихам. Но ведь брата сначала нужно убедить, что идея чуть ли не единственно правильная! Он к возможному перемирию до сих пор относится более чем скептически, а тут такое…
— Ага, — согласился Мадара, он чувствовал невероятную лёгкость, которой не ощущал уже многие и многие годы, с тех пор как отец внушил ему, что он уже взрослый воин и устраивать пакости — несолидно.
— ДА ВЫ ЧТО, СЕРЬЁЗНО?! — завопил Изуна. — ВЫ НА ПАРУ СОШЛИ С УМА, ЧТО ЛИ?! КАК ЭТО ВООБЩЕ МОЖЕТ ПОМОЧЬ?!!
— Брат, — проникновенно начал Мадара, обернувшись. — Считай это операцией по деморализации врага. Я разрешу тебе быть милым.
— Почему мне кажется, что это диверсия? — хмуро поинтересовался Тобирама.
— Отото. Учихи. Много Учих, которым нельзя тебя убивать, — коварно предложил Хаширама.
— Мне их тоже, — не дал сбить себя с подозрительности младший Сенджу.
— Хочешь сказать, ты не справишься?
— Это был подлый прием, — насупился Тобирама.
— В любом случае, обмен «заложниками» нужно будет производить официально и при кланах, — Хаширама повернулся к Мадаре. — Чтобы ни одна скотина потом не вякнула про похищение или про то, что стоит деморализовать главу вражеского клана.
— Согласен, — кивнул Мадара.
— Нии-сан, я не хочу-у-у…
— Изуна, список!
— Какой ещё список? А-а-а-а… Чёрт. Ненавижу тебя. Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Идея была проста, как кунай. Выказать доверие. Обменяться самым дорогим. И, одновременно, научиться понимать друг друга. Конечно, заглянуть в чужое сердце невозможно, но кое-что увидеть можно и на поверхности. Ведь как-то же братья понимают друг друга с полуслова, хотя не всегда и во всём согласны.
— Список тех, кого нужно убить первым? — подозрительно уточнил Тобирама.
— Вот ты и выяснишь, — легкомысленно хмыкнул Хаши.
— Ани-чан, ты невозможен!
— Но ты согласен?
Тобирама вздохнул, просверлил обоих Учих тяжелым взглядом и отрывисто кивнул.
— Тогда завтра? Или пусть Изуна-кун долечится окончательно?
— Нет смысла тянуть, — возразил Мадара. — Да и Изуне будет лучше под присмотром медика.
— Нии-сан. Я тебе жестоко отомщу, — пообещал младший Учиха.
— Хорошо. Только давай после окончания операции.
Кавайный няшка Изу-чан обладал невероятно мстительным и пакостным нравом. В последний раз, когда Мадара провинился, за ним начала бегать толпень размалёванных девиц, наперебой предлагая ему ненавистные яблоки. Кто-то пустил слушок, что Мадара подумывает жениться. И любит яблоки.
Кто-то, угу.
— Ани-чан, — Тобирама больше ничего говорить не стал, ограничившись взглядом.
Хаширама медленно и почти торжественно кивнул, давая обещание быть бдительным, не позволить себя нечаянно прирезать и вообще не вестись на добрую волю Учих. Конечно, отото еще вылюбит ему весь мозг, настаивая на повышенных мерах безопасности и как можно меньшей степени контактов с заложником… но он поймет. Не сразу, но поймет обязательно — потому что Хаширама был уверен, что тот улыбчивый лохматый мальчишка не умер окончательно.
Насколько Сенджу знал Мадару — тому вечно серьезное и хмурое лицо Тобирамы будет как красная тряпка для быка. Только вот развеселить отото или же довести его до бешенства — задача не из простых. Хаширама все же поставил бы на Мадару, но ставка не должна быть слишком большой.
Хм. Может, и в самом деле?..
— Мадара. Спор, на желание?
— Что ещё? — недовольно осведомился Учиха.
— Чей отото круче, конечно, — широко улыбнулся Хаширама.
— Пф! — фыркнул Мадара, но тут же уточнил: — А критерий оценки?
— Моя месть будет страшна-а-а… — тихонько протянул Изуна. Ему совсем не понравилось, что о нём отзываются, как о призовой корове. Об оружии — ещё куда ни шло! Но это?
— М-м… Какой клан раньше признает? Мы-то пристрастны.
— Хм… Дополнительная мотивация не развалить к чертям весь клан, пока его глава отвлёкся нос почесать?.. Хм. Согласен. Всё равно у меня преимущество.
— Посмотрим, — Хаширама улыбнулся ещё более лучезарно.
— По рукам. Встретимся завтра у излучины реки. Идёт?
— Идёт, — кивнул Сенджу.
Больше обсуждать было нечего. Уже у самого края поляны Хаширама обернулся, приподнял уголки губ в улыбке — может быть, не такой широкой, как предыдущая, но гораздо более тёплой.
— Я рад, что ты вернулся, Мадара.
========== Часть 2 ==========
Сходка для переговоров двух кланов вышла весьма напряжённой. Сначала по привычке передрались, но главам кланов удалось утихомирить своих подчинённых. Сенджу весьма удивились, когда перед ними выросли стены Мокутона, мешая пройти… Учихи не удивились, только попадали все под влиянием Ки.
А затем главы встретились и переговорили.
— Смотри, Хаширама, если с моим Изу-чаном что-то случится… — тихо проговорил Мадара.
— Я ему еще план мести помогу придумать, — заверил Хаширама. — Чтобы наверняка. Приглядишь за Тобирамой?
— Угу. Рекомендации по уходу и кормлению есть?
— Ага. Кормить не забывать, если будет слишком нудить — обнять, если придет с расчёской — не сопротивляться. Все равно достанет, только ещё раззадорится в процессе.
— Ани-чан, — взглядом Тобирамы можно было забивать гвозди.
— Что, я не угадал?
— Угу. Кормить, обнять, не сопротивляться, — покивал Мадара. — Изуна мальчик взрослый, сам всё расскажет. Разве что на кухню его одного не пускай. И по бабам.
Изуна со стоном прикрыл лицо ладонью.
— Мадара, ты сейчас намекаешь ходить по борделям на пару? И почему на кухню-то нет? Уж не разорит мой холодильник.
— Тогда готовить его научи, что ли, — проворчал Учиха. — Ну ладно, ха-ха, ха-ха, а время-то тянем. Обмен?
Тобирама хмыкнул и шагнул вперед, намекая, что время здесь тянет только Учиха. По рядам Сенджу прошёлся глухой ропот, но в открытую возразить так никто и не посмел.
— Встретимся через неделю, отото, — кивнул Хаширама.
Срок, на который заложники уходили жить в иной клан, не обговаривался. В идеале подразумевалось, что перемирие всё же перерастет в прочный союз, и тогда основание единого поселения станет лишь вопросом времени… Пока что об этом речи не шло. Предстояло снова и снова разбираться с недовольными, успокаивать горячие головы и отлавливать чересчур инициативных мстителей, решивших пойти в набег на исконных врагов. Пока что договорились устраивать официальные встречи раз в неделю — но можно было не сомневаться, что остановить главу клана, решившего проведать брата, не рискнут.
Изуна вздохнул и тоже сделал шаг вперёд. Он ни за что бы в этом не признался, но ему очень хотелось, чтобы Тобирама существенно подгадил нии-сану, чтобы больше такие дурацкие идеи в его голове не заводились.
— Будь милым и помни про спор, — напутствовал Мадара.
Ещё шаг. Оборот. Помахать ручкой и разойтись под возмущённый шепоток с обеих сторон.
Хаширама не стал никому ничего доказывать или убеждать. Он просто достаточно демонстративно пригласил Изуну гостем в свой дом, тем самым принимая на себя и ответственность, и обязательства. В клане достаточно хорошо знали его характер, чтобы ни у кого не возникло сомнений — действительно будет защищать до последнего, даже от родичей. Сражаться против Хаширамы ни у кого желания не возникло. За Учихой решили наблюдать до первого подозрительного движения.