Я тоже хочу быть птицей.
Графиня Аламбер отложила карты в сторону и погладила девочку по темно-каштановым кудрявым волосам.
— Ты, Констанция, вырастешь, станешь очень красивой девушкой и тогда будешь порхать на балах, как птичка. Это я тебе обещаю.
— А что такое бал? — тут же последовал вопрос любопытной внучки.
— Это когда собирается много красивых дам, кавалеров, и все танцуют и веселятся.
— Но ведь я не умею танцевать, — задумалась девочка.
— Ты обязательно научишься, у тебя будет учитель танцев. И когда ты появишься при дворе, король непременно обратит на тебя внимание.
Няня Жанет осторожно вошла в гостиную и с самого порога позвала к себе Констанцию.
— Не отвлекай мадам, видишь она занята делом, — и обратилась к самой госпоже. — Мадам Аламбер, простите, что Констанция побеспокоила вас. Я сейчас ее чем-нибудь займу.
— Не беспокойся, Жанет, пусть она побудет со мной. Мне нравится разговаривать с ней. И вообще, она моя единственная внучка, поэтому я ее очень люблю.
Эмилия Аламбер прижала к себе девочку и поцеловала в лоб.
— Бабушка, а где сейчас мама? — поинтересовалась Констанция.
Ей не часто доводилось проводить время в обществе матери.
— Наверное, она в оранжерее, — предположила графиня, — скоро
Должен приехать твой отец, и она хочет украсить дом цветами.
Как только разговор зашел о цветах, девочка оживилась.
— Я видела чудесные цветы на клумбе.
— Большие?
— Большие. Вот такие, — Констанция сложила вместе свои ладошки,
Демонстрируя величину бутонов, а затем потянула за руку свою няню.
— Жанет, пойдем поможем выбрать цветы для моего папы. Ведь он
Привезет мне подарки из Парижа.
Эмилия Аламбер с сожалением проводила взглядом уходящую Констанцию. Ей хотелось побыть вместе с внучкой подольше, но неволить ее она не хотела.
Карты ложились к картам, но пасьянс не складывался. Графиня Аламбер,
Как всегда, когда у нее что-то не получалось, нервничала.»Почему же до сих пор не приехал Рене?» — думала она о сыне, отправившемся в Париж.
В последний год его дела стали для матери тайной. Он не любил говорить
О них, лишь отшучивался. Но графиня все прекрасно понимала, ведь ей самой
Не один год пришлось провести при дворе. Она догадывалась, что сын выполняет какие — то очень важные поручения самого короля. И, естественно, не может о них распространяться.
С одной стороны, это льстило графине Аламбер, а с другой стороны, внушало тревогу за сына.»Почему он не едет? Еще неделю назад получено письмо, в котором Рене
Писал, что вскоре выедет из Парижа. И надеялся пробыть в Мато как минимум месяц. Что могло задержать его?»
Графиня Аламбер тщательно перемешала карты и принялась раскладывать ровными рядами.»Если пасьянс удастся, значит, сын приедет сегодня», — загадала желание
Графиня и перевернула первую карту.
Начало хорошее: карта лежала там, где и должна была быть. Пасьянс был
Очень сложным, и вероятность того, что он сложится, была чрезвычайно мала. Но, как ни удивительно, на этот раз пасьянс удался.
Графиня Аламбер развеселилась и, отложив карты, направилась в
Оранжерею, чтобы сообщить жене своего сына Маргарите хорошую весть.
Маргарита, двадцатилетняя красавица, стояла возле садовника и отдавала
Указания, какие цветы еще присовокупить к букету.
Но тут вмешивалась Констанция:
— Вот этот! Вот этот! Ой! — она неосторожно схватилась за стебель и
Вскрикнула, уколовшись шипами.
— Осторожно, Констанция, ты поранишь пальчики.
— Я хочу вот этот, — упорствовала малышка. Матери пришлось уступить, и садовник кривыми ножницами со звонким щелчком срезал очередной цветок.
Графиня Эмилия Аламбер, войдя в оранжерею, залюбовалась своей внучкой, так умело подбиравшей цветы.