- Папка! - первым заметил меня Дениска, бросил тяпку и побежал ко мне, с разгона запрыгнув и повиснув на шее.
Бим важно выхаживал рядом, с видом - "вот, привел, воспитывайте".
- Всем привет! - я как можно беззаботнее улыбнулся.
- Вот и папа наш вернулся, - Света поставила на землю пластмассовый тазик с урожаем помидор, оглянулась вниз, на пирс, - вплавь что ли?
Света улыбалась, но в глазах я прочитал тревогу, так с Дениской на руках и подошел к ней.
- Все обошлось... А давай баньку протопим, а? - я обнял Свету за талию и поцеловал.
- Дениска, зови брата, наносите воды в баню.
- Ух! Мужички какие! - заметил я глядя на Андрея, он вышел на крыльцо и заботливо, придерживая за крошечную головку, гордо держал на руках маленького Лешку и тоже улыбался, радуясь моему прибытию.
- Привет Андрюша, - потрепал я его по выгоревшим на солнце светло-русым волосам, дай-ка мне этого карапуза!
Невесомое тельце в свободных ползунках и рубашонке перекочевало ко мне на руки, Лешка сначала озадаченно сфокусировал на мне взгляд своих больших, мультяшных глаз, что-то там себе соображая, а потом протянул пухлую, в перетяжках ручонку, вцепился в мой нос, расплылся в беззубой улыбке и изрек классическое "агу".
- Узнал, - обрадовался я и схватил ртом детские пальчики, - ам-ам-ам!
- Ну, неси в дом, устроили тут на крыльце ам-ам-ам, - Света нежно, но настойчиво подтолкнула меня в спину, - его кормить уже пора.
- А меня?
- А тебя... - Света подошла к умывальнику и стала мыть руки, - даже не знаю, стоит ли?
- Так надо проверить!
- Что проверить? - Света приподняла бровь и повернулась, вытирая руки вафельным полотенцем с логотипом "РЖД".
- Ну... эм... стоит или нет.
- О-бол-тус! - Света приняла из моих рук Алешку и толкнула меня бедром, - переодевайся, руки мой, нечего цапать ребенка немытыми руками! Да сына?
Света чмокнула Лешку, села с ним на топчан и, расстегнув верхние пуговицы блузки, дала ему грудь.
- Кушай сына, а папка наш оболтус! Правда, очень нужный нам оболтус, и за что только мы его любим, а?
Лешка уже ничего не слышал и самозабвенно пыхтел, припав к груди матери, а я помыл руки, умылся, присел за стол напротив и с умилением смотрел на эту картину, в мыслях благодаря Бога, или кто там наверху, за то, что уберег и попросил и дальше хранить все мое семейство и близких мне людей.
446-й день.
Мои поползновения и домогательства до "комиссарского тела" Светлана пресекла, вылив на меня полный ковш холодной воды, после чего звонко расхохоталась и сказала:
- Я тоже, очень соскучилась, но во-первых, в бане это делать просто вредно для здоровья, жар вон какой... во-вторых, это не только наша баня, в-третьих мне уже Алешку кормить пора. Пойду споласкиваться и мальчишек пришлю, пускай тебя вениками отходят как следует!
- Эх! - С наигранной досадой, я, сидя на полоке изобразил Роденовского "Мыслителя" и уставился в пол.
Но как только дверь, скрипнув открылась, и в потемки парной проник свет из моечной, я сразу повернулся на великолепный силуэт Светланы, настоящей русской женщины... с одной стороны это хрупкое, ранимое, утонченное создание, с другой - волевая, сильная, отчаянная и бесстрашная до безумия... океан страсти... Валькирия, одним словом!
- Не запаривайся смотри, у меня на этот вечер на тебя виды... Ой! - Света выскочила в моечную, как только я зачерпнул ковшиком холодную воду из ушата на полу.
- То-то, женщина! - я выплеснул ковшик на каменку и растянулся на полоке, в предвкушении порки вениками, а через несколько минут с криком "Сдавайся!" в парную влетели Андрей и Дениска и, схватив распаренные веники из бака на печи, со знанием дела начали меня охаживать.
- А-а-а! Ничего, ничего, бандиты... сейчас и я до вас доберусь!
Настойчивый Михалыч хотел напроситься на ужин, есть у него такой "грешок", придет вроде как поболтать, да и вымогает какие-нибудь преференции для хутора, а так как я старика очень уважаю и не могу ему отказать, он этим иногда пользуется, не для себя конечно, на общее благо в целом-то. Но на этот раз ему было мягко отказано в аудиенции, потому как у меня выходной!
- ... Михалыч, все на завтра, будет время все обсудить на планерке. Или что-то прямо вот неотложное?
- Михалыч, имейте совесть! Мужика сколько дома не было! - это уже Света, вышла на крыльцо с Алешкой на руках.
- Так навродь нет, ничаво неотложного такого, - Михалыч вздохнул, и протянул мне мозолистую, стариковскую, но еще сильную ладонь, - до завтрева тогда.
- Угу, спокойной ночи! - Света развернулась и вошла в дом.
- Да, давай, до завтра, - Я улыбнулся и пожал Михалычу руку.
- Чего ж не понять, понятно все, дело молодое, семейное... это нам старикам больше всех завсегда надоть... - бубня себе под нос Михалыч вернулся к лошади, которую оставил у дороги, кряхтя влез в седло и медленно поехал восвояси.
За ужином мальчишки наперебой рассказывали об успехах в школе, которую с недавнего времени они посещают три раза в неделю, вместе с остальными детьми острова. Не забыли спросить, что случилось с "Авророй", на что я почти честно ответил:
- Несовершенство конструкции, все же не профессионалы ее строили, в трюм стала поступать забортная вода и "Аврору" пришлось оставить на Железке.
А потом, когда Светлана покормила Алешку, а Дениска и Андрей, почитав у керосинки с полчаса, мы со Светой остались одни в нашей уютной кухне... Да, если особо не приглядываться, то и не скажешь, что мой дом год назад был без двух стен и крыши. Венцы уложены и подобраны по местам, китаец Ваня сложил нам новую печь, все очень скромно, но уютно, одним словом - ДОМ. Дом в котором есть и очаг, и его хозяйка и детский гомон... я полжизни прожил на работе не понимая этого, а вот поди ж ты, надо было случиться планетарной катастрофе, чтобы я переоценил все свои устои и разорвал свои собственные шаблоны.
- Тебя очень долго не было, - Света положила свою ладонь на мой коротко стриженый затылок, - я очень волнуюсь за тебя.
- А уж как я за себя волнуюсь! - Я коротко поцеловал ее в губы, уперся лбом в ее лоб и добавил, - пойдем уже, а?
Потушив весь свет в доме, оставив только огарок восковой свечи на тумбочке у нашей кровати, мы, смешно сказать - как молодые, зарылись в нашу постель и, с трудом контролируя эмоции, предались любви и страсти...
- Ты долго пробудешь на острове? - стараясь прижаться ко мне всей площадью тела, а ногами словно лозой, обвить мои ноги, Света водила указательным пальцем то по подбородку, то по кадыку.
- Не знаю, - честно ответил я, - все слишком закрутилось, надо многое сделать. Надо форсировать все стройки и производственные задачи, и кроме развития инфраструктуры острова, нужно пересматривать оборонительную концепцию...
В ответ Света хихикнула и сказала:
- Это ты с кем сейчас разговаривал? Я в этих ваших мальчуковых стратегиях ничего не понимаю, но...
- Что? - я приподнялся на локте.
- Сереж... у меня какие-то предчувствия, что ли...
- Какие?
- Не могу сказать, разве что понимаю, что трудно нам будет.
- Да легко нам и до этого не было, и впереди такое, что легче не будет, это точно.
- Пообещай, что будешь беречь себя... - лицо Светланы стало серьезным, а в бликах свечи казалось мраморным, - и вообще, я же со многими девочками на острове общаюсь... верят тебе, надеются на тебя...
- Свет, ну с некоторых пор не я один островом руковожу.
- Да, но это твой остров! Я это знаю, и многие другие это знают, и верят в тебя.
- Это занимает много времени, - я погладил Свету по волосам и поцеловал.
- Мальчики мне хорошо помогают, Андрей так вообще, у Алешкиной кроватки как на посту...
- Свет... Ну трудно же, я же вижу.