Но откуда тогда у «просвещенной и цивилизованной» Середины Земли — Среднеземноморья, такая неуемная тяга к Северному Причерноморью? И суть не только в благодатных черноземах, удобных бухтах, устьях судоходных рек — торговых путей, где, словно грибы после дождя, образовались греческие колонии. После Греции климат для эллинов здесь не ахти — без штанов, с голыми коленками и в сандалиях круглый год не проходишь: даже в Крыму бывают снежные зимы и морозы. Да и соседство с «миром варваров» весьма хлопотно, ан нет, упорно и настойчиво обживают скифские берега!
С не меньшим упорством и настойчивостью историческая и философская науки внедряют в наше сознание мысль, что древний мир жил и развивался исключительно по экономическим мотивам, причем весьма примитивным и...разительно похожим на мотивацию развития капитализма второй половины XIX века. То есть древние греки и наши пращуры имели представления о мире точно такие же, как Гегель, Фейербах, Маркс, Энгельс и прочие умы периода расцвета европейской философской мысли! Должно быть, заглянули в будущее, начитались и решили устраивать свою жизнь согласно их учениям, в основе которых лежит только экономика, связанные с ней орудия производства и торговля. А как еще объяснить убогое существование ветхого мира, коль определен постулат: он, мир, развивается от простого к сложному? И мы до сей поры вторим этому заблуждению, одновременно восхищаясь, к примеру, совершенством мысли древних философов, изяществом искусства, при этом ничуть не задумываясь над тем: каковыми они были, носители этой мысли и искусства? И что их больше волновало — знания или способ добычи хлеба насущного?
И рассуждаем о жизни пращуров согласно своим собственным воззрениям, основанным на суконной экономической модели мироустройства. Марксистско-ленинская философия живет и побеждает...
К счастью, древние греки о сем не ведали и, рискуя жизнью и здоровьем, строили свои полисы вдоль северных берегов Черемного моря, густо заселенных «варварскими» племенами скифов. Меньше всего торгуют с ними, больше всего воюют, сами ходят в набеги и страдают от них, теряя свои города (Ольбия и вовсе была покорена и стала скифской), по-прежнему ввозят пшеницу из Египта, но продолжают «экспансию» и при этом... тщательно изучают своих опасных соседей. Причины их настойчивой любознательности начинают приоткрываться, если обратиться к древнегреческой мифологии. «Родоначальники» всей европейской и среднеземноморской культуры сами рассказали нам о причинах столь пристального интереса к прохладным северным берегам Русского моря и, в частности, к скифам - сколотам. Вспомните о путешествии Язона (Ясона), о его плавании за Золотым Руном. Это мы еще в школе проходили, правда, нам так и не пояснили, что это было за Руно, зачем потребовалась чудная баранья шкура Язону. Да и мы тогда более прельщались приключениями и злоключениями экспедиции мифических аргонавтов, а причина их похода нас не особенно-то привлекала. Ну, руно, вероятно, с золотой шерстью, а поскольку таких не бывает, значит, сказка и сочинена для того, чтобы рассказать нам об отважном мореходе и его товарищах...
Сказка — ложь, да в ней намек.
Овечью или баранью шкуру, покрытую сплошным пластом шерсти, только в славянских языках и наречиях называют руном, и мы помним выражение «тонкорунная овца», то есть с тонким, качественным волосом, слегка скатанным в густую пелену, годным для пряжи и ткацкого производства дорогого, мягкого сукна, так нужного в холодном климате. В русском языке нет случайных созвучий: руно и руны (вид письма) — однокоренные слова. И это обстоятельство напрямую указывает, что у сколотов Северного Причерноморья было руническое письмо, коим они записывали на овечьем пергаменте (скоре) свои добытые знания, свое слово. Причем используя золотые чернила. Практика применения таких «чернил» известна; священный список Авесты, захваченный Великим Славянином Александром Македонским, был исполнен именно золотом на пергаментах из двенадцати тысяч бычьих шкур. Представляете объем информации?
Технология письма золотом была сложна и кропотлива, пергамент прежде прорезался острейшим пером-жалом (отсюда и свидетельство, что писали на Руси «чертами и резами»), после чего в этот след вводились собственно «чернила» — скорее всего, амальгама Ртуть испарялась, желтый металл прикипал к пергаменту, оставляя тончайший рисунок знаков.
Теперь откройте средневековую рукописную книгу, желательно дорогую, которая хранится в Отделах редких книг и рукописей крупных библиотек. И сразу узнаете культуру письма, вернее отголоски, атавизмы древней культуры. Да, она будет написана уже кириллицей, но всмотритесь в причудливую вязь заглавий и буквиц, где использовано порой золото или киноварь, из которой добывают ртуть. Если подобной вязью, только рунической и золотом, исписать пергамент, то будет полное впечатление, что шкура покрыта золотой шерстью...
А для сравнения откройте книги аналогичного порядка, к примеру, греческие, германские, германизированные скандинавские, и попробуйте сами порассуждать о древности письменных традиций.
Так что путешествие аргонавтов под предводительством Язона имело конкретную цель — заполучить слово, выкрасть у сколотов их священную добычу, получить знания и письменность, которых греки не имели, однако отлично знали, кто и где ими владеет. Золотым Руном, в ту пору называлась Веста, позже в индийском варианте получившая название Веды.
«Что же такое упомянутый священный список персидской Авесты?» — спросите вы.
Но это уже другой урок, а сейчас домашнее задание, предлагаю тщательно проработать миф о плавании аргонавтов, выписать имена всех 29 участников похода в столбик (тех, что упоминаются во всех списках) и посмотреть, что сложится из первых букв. Вам это ничто не напоминает?
Бог. Урок второй
Наши предки были потому сдержанны и немногословны, что обращались со словом бережно, относились к нему трепетно, а если озвучивали его вещий смысл, излагали на пергаменте или бумаге, то непременно уставным письмом. Полуустав и скоропись появились одновременно с увеличением нашей многословности, болтливости, что говорит о деградации сознания, когда утрачивается чувство времени, значимости и магии слова. Чем невыразительнее наши незрелые мысли, тем больше нам хочется сказать, а мысль, как и слово, требует тишины и неторопливости. На одном из уроков мы еще поговорим о значении письменности, а также о ее взаимосвязи с языком, о бесписьменной культуре, основанной на языковой памяти, но сейчас хочется отметить, что перевод слова в знаки, фиксация основного смысла не есть главный способ его сохранения. Поэтому наличие или отсутствие письменности у того или иного народа не может восприниматься как основной фактор уровня его культуры. Живость языка — в его звучании, ибо это качество нельзя записать буквами, ну... разве что нотами.
Основными хранителями богатства красок, светотеней и оттенков слова являются не те редкие письменные источники, дошедшие до нас и много раз исправленные, переписанные в угоду «текущему моменту», или вовсе зачастую спорные, а, как ни странно, огромное количество наречий. Язык в них содержится, будто те яйца: каждое слово — в своей корзине. И побить их все никогда и никому не удастся. В этом многообразии — его сила, его великость и могущество. Ученые-языковеды долго считали количество слов в русском языке, называли цифры то в миллион, то в полтора и, наконец, сбившись со счета, сделали заключение, что количество — это неисчислимо. И опять из-за бесконечных интерпретаций и вариантов в наречиях.