«Янош Лютеран – отец народов, брат солдат! Милости дому его, врагам погибель!»
Дирижабль медленно повернулся вокруг своей оси, стала отчетливо видна фигура на шпиле. Заходящее солнце позолотило скульптуру. Историки пишут, что время войны огненный шпиль специально покрывали защитной материей. В те временами вертолетов еще не сконструировали, работали альпинисты, поднимаясь на высоту сорока метров. Фигура ангела в навершии шпиля, размером три на три четыре метра, для ее изготовление потребовалось сто пятьдесят килограммов червонного золота. У автора клипа из болота было свое мнение насчет исторической правды. По его замыслу, воздевающийся как игла шпиль украшал змей, вроде знаменитых гаргулий на фронтоне Собора Парижской Богоматери. Изображение дрогнуло, туман рассеялся.
– Кончилось кино! – бодрым тоном возвестил Лоренц.
Даша хмуро смотрела на темный экран планшета. Безмятежное настроение растаяло как туман над загадочным сибирским озером.
– Наверняка хитрая видео жаба!
– Точно – жаба! – почему – то обрадовался Миша. Он плеснул себе еще кофе, суетливо листал страницы планшета. – А что ты про это скажешь?
Новое видео было лучше предыдущего по качеству. Народные умельцы совершенствовались. Узкие улочки, архитектура северного модерна выдает Петроградскую сторону. Компьютерная графика сработана на совесть. Предыдущее видео являлось умелой стилизацией. Нарочно небрежные съемки, камера шныряет по перспективе, как шустрый карманник на рыночной площади. Подобным образом снимали Лохнесское чудовище в семидесятые годы прошлого века. Схоластичность изображения пробуждает человеческую фантазию – ловкий рекламный трюк. Дескать, додумывайте сами, господа! На сей раз скроено добротно, слов нет. Маленький экран планшета демонстрирует не вымышленный скриншот, а реальную картинку, будто в окно смотришь. Серебряный век. В те времена Россия экспортировала пшеницу и рожь в объеме пятидесяти процентов всех мировых поставок. Возле парадной притаились люди. Они сжимают в руках необычное оружие, наподобие старинных арбалетов.
– Звука нет?! – отрывисто спросила Даша.
Лоренц отрицательно кивнул головой.
– Смотри дальше…
Зрелище без озвучки выглядело зловеще. Как документальная хроника. Из проулка выскочил всадник на лошади, за ним еще несколько. Кавалькаду сопровождала свора псов. Каждый ростом с годовалого теленка, похожи на родосских догов. Офицер метнул круглый шар, словно в боулинг решил поиграть. Раздался беззвучный взрыв, клубы рыжего дыма заслонили перспективу. Выпущенная из арбалета стрела угодила всаднику в шею, он опрокинулся навзничь, лишенная наездника лошадь радостно гарцевала по мостовой. На стене дома, закрывая окна квартир, красуется плакат.
«Вас спасет Янош Лютеран! Янош Лютеран – это победа в войне и всеобщее благоденствие! Javol!»
Рядом с агитационной панорамой висит портрет. Наголо бритый череп, неподвижные черные глаза, в мочке уха сверкает серьга. На лацкане пиджака, в обрамлении драгоценных камней сверкает орден. Крылатый змей, – искусно выполненное ювелирное изделие, платина, серебро, эмали. На заднем фоне виднеется величественное здание храма. Причудливая смесь византийской архитектуры, органично вписанная в холодный колорит мрачного города. Купол венчает рунический символ – паучья свастика.
Даша впилась ногтями в руку любовника.
– …Твою мать! Я где – то видела этого человека!
Видео погасло. Идиллическое лесное озеро, пустынный берег.
Лоренц сверлил подругу своим магнетическим взором.
– Ты не только самая сильная девушка в Питере, но еще и образованная!
– Я увлекалась историей в школе.
– Такого не пишут в учебниках…
– А как часто эрлики крутят кино?
– Я уже говорил. Здесь пишут, что почти каждое утро. Раньше такого не было. Местные шаманы, из тех, что еще не спились, треплются насчет конца света.
– Сейчас все об этом треплются…
Даша отодвинула блюдо с фруктами. Есть ей расхотелось. Лоренц преувеличенно внимательно изучал содержимое меню в планшете.
– Мало информации о Змеином озере. Возможно, мы окажемся первыми, кто расскажет миру о нем.
– И как туда добраться? – Даша говорила небрежно. Мол де так, тему поддержать.
– Прямой перелет до Абакана, дальше на поезде.
– Не так уж далеко…
– И еще немного на джипе по тайге.
– Немного?
– Сущие пустяки! Часов пять – шесть! – он улыбался, демон искуситель!
– Если твои эрлики не покажут кино, я сломаю тебе руку, Лоренц! – пообещала девушка.
Михаил рассмеялся. Он узнавал свою азартную подругу.
– Это значит – бронировать билеты?
– Попытай счастья.
– Уже…
– На какое число? – Даша ощутила, что у нее горят щеки. Последний раз она испытывал подобное замешательство, придавленная массивным торсом сэнсея Стрельникова. И Мишке вовсе не обязательно об этом знать. Маленькие женские тайны.
– На завтра. Шесть утра, – покаянно вздохнул мужчина.
– Так что мы сидим?! Пакуй чемоданы, технарь!
***
Перелет прошел без приключений. Лоренц без умолку травил анекдоты, а когда запас красноречия иссяк, включил знаменитую советскую комедию на планшете. На небольшом экране пел и танцевал Андрей Миронов. «Остров невезения». Эти фильмы можно смотреть до бесконечности, не надоедает, но Даша смотрела невнимательно. Она была погружена в свои мысли. Облик лысого мужчины с модной серьгой в ухе не шел из памяти. Таких красавцев сейчас именуют брутальными героями. Память услужило подбрасывала одного за другим персонажа, как шулер крапленые карты. Вспомнить не получалось, девушка раздраженно барабанила пальцами по подлокотнику кресла. Моргнуло табло, аэробус начал снижение. Внизу простирался однообразный пейзаж, – приземистые голые сопки.
– Не похоже на тайгу… – сказала девушка.
– Тайга начинается внезапно! – изрек Лоренц, она не удержалась от улыбки.
Абакан встретил гостей хмурой весенней моросью, и пронизывающим ветром. Такси домчало гостей до железнодорожной станции за двадцать минут, городок был маленький, аккуратный, утопающий в зелени.
– У тебя здесь сохранились родственники? – спросила Даша.
– Они дальше, в Минусинске. Километров сто двадцать отсюда. Если будет желание, заскочим на обратном пути.
Сказывались немецкие корни – пунктуальный Миша рассчитал маршрут до мельчайших деталей. Они прибыли на перрон перед самым отправлением поезда. За окном мелькали все те же унылые сопки, природа Хакасии оказалась совсем не такой как себе представляла Даша.
– А где же лес, медведи? – разочарованно протянула она, глядя на унылый пейзаж.
– Скоро все будет! – пообещал Лоренц.
Она задремала под умиротворяющий перестук колес, сказывался недосып, перелет и волнение перед предстоящей поездкой. Ей приснился Стрельников. Тренер держал девичью руку в своих больших ладонях, и ласково говорил.
«Будь осторожна, Родченко! Ты находишься в опасности!»
«О какой опасности вы говорите, Павел Матвеевич? Здесь и хищников нет!»
Она проснулась как от толчка. Пейзаж за окном изменился. Их окружала громада леса, могущественная, опасная. Высокие деревья угрожающие склонились над маленьким поездом, казалось, пушистые ветви елей готовы прильнуть к окну.
– Вот это да! – вырвалось у девушки восклицание.
Тайга поражала величием, мощью и неподвластной человеческому разуму природной жестокостью. Первозданная сила природы в своем нагом убранстве обрушивалась на человека властно, подминая сознание цивилизованного городского жителя. Так медведь ломает хребет оленя.
– Скоро приедем! – Лоренц потянулся за рюкзаком.
Румяная проводница пожелал московским гостям доброго пути.
– Мы из Петербурга! – улыбался Лоренц.
Женщина пожала плечами, и скрылась в тамбуре. Быстро темнело. Неразговорчивый таксист привез их в гостиницу, помог выгрузить багаж.
– Не подскажешь, где лучше взять джип на прокат?