«…Перенести пострадавшего в хорошо проветриваемое место, не заставляя его идти самого. Положить, расстегнуть одежду на груди, укутать чем-нибудь теплым, обеспечить спокойствие и тишину. Вызвать врача. Дать обильное питье, положить на лоб влажный компресс, дать свежей воды с ложкой соли…»
Это я вывел на экран своего миникомпа файл «Гигиена и охрана здоровья спортсмена», раздел «Ушибы», подраздел «Ушибы кистей рук». Да, в замечательную ситуацию я попал… Нет у меня тут ни обильного питья, ни ложки соли, ни влажного компресса. Не имеется ни хорошо проветриваемого места, ни того, кто меня туда отнес бы, «не заставляя идти самого». И врача я вызвать не могу, потому что дверь закрыта снаружи, а телефон испорчен. А будь всё в порядке с дверью или хотя бы с телефоном, так мне и врач не был бы нужен! Но чёртов телефон не работает! А значит, если я хочу позвать на помощь, надо стучать в дверь. Но это неизбежно означает получить ушибы кистей рук. А это, в свою очередь, — смотри параграф выше… Да, еще можно стучать в дверь ногами. Но маловероятно, что подраздел «Ушибы ног» будет сильно отличаться от только что прочитанного.
Проклятье! Заперт в ловушке, замурован! И где? В отеле, в самом центре славного города Бангкока, столицы LVIII Олимпийских игр! Объяснение этому может быть только одно, и, увы, нерадостное: терроризм. К сожалению, такое случается. До сих пор весь мир помнит ужасный теракт, который в 2116 году, на позапрошлой Олимпиаде в Париже, совершили тамошние радикалы. Они разбили в вестибюле одной из гостиниц Олимпийской деревни ртутный градусник. В результате все спортсмены, находившиеся в том здании, были срочно госпитализированы и не смогли принять дальнейшего участия в соревнованиях.
Скажу безо всякой бравады: сейчас я думаю не о том, что моя жизнь в опасности. Я переживаю в эти минуты за нашу сборную, которая отстаивает здесь спортивную честь страны. А вдруг сейчас взаперти оказался не только я?! Я-то что — дублер, запасной игрок. Я потому и оказался в этот час в отеле, что в завтрашней игре не участвую и от утренней тренировки был освобожден. Игроки же основного состава с самого утра все должны были находиться в спортзале. После утренней тренировки по графику — часовой перерыв, и затем дневные занятия, на которых уже должен присутствовать и я. Должен, но не присутствую… Нет, по идее, вряд ли кто-то из наших во время перерыва мог поехать в отель. Но если, не дай разум… Страшно и подумать о том, что кого-то из участников основного состава тоже могли запереть в комнате! А еще мне горько осознавать, что вот так вот, бесславно, закончились для меня эти первые в моей спортивной карьере Олимпийские игры. И всё это — накануне финального матча!
Слаб современный человек. Тщедушен, практически лишен мускулатуры, плохо способен координировать движения. Что поделаешь, это издержки полного перехода всей человеческой деятельности в мир виртуальных компьютерных сетей. Такова жизнь — она не стоит на месте, и обратно в каменный век, с дубиной в руках в пещеру, тоже никто не хочет. Но мы, спортсмены, наследники традиций древних олимпийцев, не такие, как все! Мы многое можем и гордимся своими физическими способностями.
Что касается меня, то я занялся спортом, как говорится, как только вылупился из пробирки. Потому что родился и вырос в спортивной семье. Мои отец и мать — люди, на генетическом материале которых я был зачат, — оба в свое время были выдающимися спортсменами. И я всю жизнь мечтал о спортивных успехах, рекордах, золотых медалях. Тренировал тело, закалял волю, воспитывал в себе презрение к страху. Помню, как однажды, еще в ранней юности, я на спор проехал в метро на эскалаторе снизу и до самого верха без защитного шлема на голове!
И вот сейчас я игрок национальной сборной. Как я ждал этой Олимпиады! Что ж, дождался. Сижу взаперти в номере отеля. А в телефонной трубке — глухая тишина. Очевидно, перерезали провод…
Да, я могу многое из того, на что не способны обычные люди. Я могу, не поскользнувшись, пройти по полированному паркету. Я держу равновесие, сидя на пластиковом стуле, ножки которого так легко могут разъехаться, и я не побоюсь сесть на такой стул даже рядом с открытым окном. О, если бы только у меня в комнате было открытое окно! Я бы написал записку… Да, я умею и это — писать вручную, гелем по бумаге! Мы на каждой тренировке в обязательном порядке выполняем это упражнение. Я бы написал записку с просьбой о помощи и бросил ее в открытое окно. Внизу записку прочли бы и послали бы ко мне спасателей. Но что я могу сделать, если окно застеклено?! И что я могу сделать с запертой дверью? Стучать по ней? Нет, калечить руки и ноги мне не хочется. Громко кричать? Но лишиться голоса или надорвать легкие — тоже желания нет.
И тут вдруг зазвонил телефон! Так значит, он все-таки не испорчен? Слава разуму! Не веря своему счастью, я хватаю трубку:
— Алло! Кто это?
Но в трубке тишина. Никто не отвечает… Хотя нет — прислушавшись, я различаю очень-очень слабый, тихий голос, который говорит мне:
— Повторите фразу…
И дальше звучит какая-то фраза, совсем уже тихо и неразборчиво.
Я кричу:
— Говорите, пожалуйста, громче, я совсем вас не слышу! Кто вы?
— Я перезвоню через некоторое время, — звучит из трубки.
— Да погодите же! — умоляю я.
Но тщетно. Мой непонятный собеседник умолкает, и я кладу трубку. Потом снова хватаю ее — вдруг теперь получится сделать звонок? Но нет, увы, телефон снова не работает!
А ведь в прошлом веке, и даже, кажется, еще в начале этого века, люди пользовались мобильными телефонами. Такими устройствами вроде миникомпов, которые связывались между собой, излучая электромагнитные волны. И все, даже дети, постоянно носили эти аппараты в своих карманах. Что, собственно, неудивительно: в прошлом веке люди, кажется, делали всё от них зависящее, чтобы как можно сильнее испортить свое здоровье. Они и мобили бензином заправляли, и умывались водой прямо из-под крана, и электромагнитными волнами себя облучали. Но сейчас, как бы дико это ни звучало, я жалею, что у меня нет здесь такого мобильного телефона. Ей-разуму, не побоялся бы рискнуть здоровьем, позвонил бы и позвал на помощь!
И тут телефон в моем номере снова зазвонил! И снова я слышу в трубке:
— Повторите фразу…
И опять дальше звучит какая-то тарабарщина. Напрягаю слух изо всех сил… Вообще, слух у меня неплохой. Будь это не так, меня бы и в сборную не взяли. На поле необходимо хорошо слышать своих партнеров по команде. Но тут, в телефоне, фраза звучала очень уж тихо. Однако что-то различить всё же удавалось. Отдельные слова.
— Шла Саша по (дальше неразборчиво) шоссе и сосала (опять неразборчиво) сушку.
— Скажите громче! — попросил я.
В ответ из трубки прозвучало:
— Вы повторили фразу неправильно. Я перезвоню позже.
Чёрт побери, что же это такое?! И в чем смысл этой фразы? Если Саша, то почему «шла», а не «шел»? И почему по шоссе?! Ведь так, если я ничего не путаю, называлась в прошлом одноуровневая магистраль, по которой двигались мобили. Как же по ней можно ходить? На такое даже безрассудные люди прошлого не были способны. И что такое «сушка»? Что-то, что можно сосать… Может быть, «сосала с ушка»? Тогда с какого ушка? Нет, непонятно. Но ведь этот странный собеседник хочет добиться от меня, чтобы я понял эту фразу и повторил ее! Может быть, тогда он поможет мне? Боюсь, других шансов на спасение пока не просматривается. Если позвонят еще раз, надо будет всеми силами попытаться разобрать эту проклятую фразу! В первую очередь — обратить внимание на те слова, которые остались непонятными.
И я дождался очередного звонка. И опять:
— Повторите фразу. Шла Саша по (неразборчиво) шоссе и сосала (а вот тут я на этот раз сумел разобрать!) оставшуюся шосткинскую сушку.
И я тут же громко повторил:
— Шла Саша по… шашастамука шоссе и сосала оставшуюся шосткинскую сушку!