- Волосан! Бросить такую девчонку в сетку, как какой-нибудь кочан капусты или кусок колбасы! Ну ладно! Пошли выручать!
И Мишкин стал отряхивать брюки.
- Так нужен план! - напомнил Борщик. - Там охрана.
- Охраны завались! - подтвердил Мишкин.
- Там нужны крепкие руки и хорошая голова, - подумал вслух кок.
- А по-моему, главное - запахи! Запахи кока Борщика! - весело подмигнул коку Ветер. - Запахи, от которых у всей охраны поплывет голова. А там посмотрим!
И, завернув в целлофановый пакет пару десятков котлет и пирожков, они стали спускаться с сопки, посматривая, не встретится ли где по дороге подзагулявший Мотор Моторыч.
ГИМНАСТКИ БОЦМАНА БУРУНА
Болтаясь под потолком чуть ли не вниз головой, приунывшая Светка все ругала себя: не прислушалась к предупреждениям друзей, не составила самый простой план действий!
Солнышкин бы так не опростоволосился!
А между тем ее товарищи, хотя и не составили общего плана, действовали, как говорят, сообща.
Так случается, когда друзья, даже в разных концах земли, думают об общем деле и хотят по-
мочь другу. А Борщик, Ветер, Мишкин и Мотор Моторыч сейчас думали только об этом.
Под окнами Волосатикова уже волновалась шумная толпа, и чайки кричали над ней, будто над огромным косяком рыбы.
Вдруг толпа удивленно расступилась и захихикала:
- Ха-ха! Хе-хе! Артисты!
- Да это же гимнастки Буруна!
По тротуару топала настоящая цирковая группа. Впереди на задних лапах шел огромный рыжий Вор Ворыч, за ним, как по линеечке, двигались пять изящных белых крыс, а замыкал шествие вальяжный Моторыч с белым галстучком на груди.
- Вышли на демонстрацию! Видно, проголодались... - так думали в толпе одни.
- К Волосатикову просить помощи, - предполагали другие.
- Жди от него! Вон как сегодня спровадил Ко- рабликова!
- Сам Пружинян на него ходил в атаку, а результат?
Известный результат, конечно, был хотя бы потому, что в толпе не только жевали пойманные колбаски, но и то здесь, то там повторяли: «Пусть попробует схватить!» И все же собравшиеся решили, что цирковые бедняги пришли за помощью. Все увидели, как рыжий Ворыч лег на спину, а белые гимнастки, вспрыгнув на него, стали по команде Моторыча строить красивую пирамиду. Моторыч махнул лапой - и они спрыгнули. Он взмахнул снова - и они опять построили пирамиду.
Кто-то сказал:
- Покормить бы их за работу.
И все стали шарить по сумкам и карманам.
В это время сквозь толпу пробрались раскрасневшийся Борщик с Мишкиным, и Борщик сказал:
- Да у нас все есть! - и вытащил из свертка несколько котлет.
Толпа вздохнула и замерла. Чайки притихли. Затих весь порт. Борщик отдал котлеты котам и гимнасткам, а они, демонстративно урча, принялись за дело.
- Во лопают, во глотают! - заохали вокруг, глотая слюнки.
- Так ведь какие котлеты! - сказал громко Мишкин. - Фиг такие попробуешь даже в «Золотом ките».
При этих словах и запахах двери офиса приоткрылись, и в них просунулись стриженые кочерыжки - головы охранников. А наверху при помощи Бетра распахнулось окно, в котором появились три головы с наклейками «Волосатовка» на лбу. И никто не заметил, как в это время исчезли белые цирковые артистки. Только кто-то предположил:
- Побежали по норам жевать подачку...
Но честные цирковые гимнастки бросились вверх по лестнице, взбежали по карнизам к люстре и дружно принялись за работу. Поскрипывая зубами, они вгрызались в узлы рыбачьей сети.
В один, другой, третий! Близнецы оглянулись на звук и запрыгали: «Хватай! Лови!»
Но гимнастки дружно показали свои крепкие зубы, и братцы-начальники вместе с Врулей испуганно прилипли к полу.
Последний канат хрустнул, Облако, кашляя от пыли, вылетело через окно и сбросило сеть прямо на Волосатикова. И все увидели лучший в Оке- анске цирковой номер: внучка Патефоныча, возвышаясь на Облаке, похожем на колесницу, грозила веником сразу трем Волосатиковым. Рядом с ней стояли навытяжку пять цирковых белых крыс. Они ловко опустили вниз огрызок каната, по которому тут же взобрался Мотор Моторыч, а цирковые артистки спустились под аплодисменты на тротуар и пошли за Ворычем к своему старому дрессировщику.
Телевизоры в Океанске не работали. Но скоро жители города наблюдали из окон и другую картину: синел океан, белели чайки, и весело шли по мосткам к знакомому пароходу Борщик и Мишкин, а за ними плыло Облако, на котором девочка гладила черного кота.
Что же касается Волосатикова, Волосюка и Волосанова, то они, выпячиваясь друг перед другом, хвастливо загалдели:
- Ну что, избавились?!
- Мы ей показали!
- И еще покажем!
И, почувствовав себя победителями, вся троица хлопнула дверцами «Тойоты» и отправилась в «Золотой кит» праздновать победу.
Вместе с ними потянулась было Вруля Патри- кеевна. Она уже представляла, как отправляет двумя пальцами в рот бисквиты и ореховые пирожные, но все трое послали ее вслед за опасной компанией - наблюдать и ловить каждое слово. И она под улюлюканье толпы поплыла, как медуза, от которой только что ускользнула добыча...
УРА! УРА! УРА!
Шумная компания шла по мосткам к переименованному недавно пароходу. Всем было неприятно, что маленькому уважаемому судну присобачили такое волосатое имя. Его обитатели оставались по-прежнему порядочными людьми!
- Так продолжаться не может! - возмущались они.
- Подумаешь, правители. Трое из одного!
- Как появились, так и уберутся! Борщик как был, так Борщиком и останется, а пройтись по Волосатикову хорошей машинкой - чик-чик-чик! - и нету! - сказал Мишкин, а в машинном деле он разбирался что надо, будь спок!
И вдруг друзья радостно рассмеялись: «Вот это да!» От имени Волосатикова на борту ничего не осталось. За бортом на подвеске сидел водолаз Пузырьков и широкой кистью выводил на корме законное уважаемое название. Он уже заново написал «Кок» и накрашивал букву «Б».
- Я же говорил! - воскликнул Мишкин, к удовольствию Борщика, а Светка захлопала в ладоши. Она тоже шла пешком, чтобы Облако полетало налегке. Да и пройтись после заключения в сетке было просто приятно.
И тут сбоку от них раздались одобрительные слова:
- Теперь порядок!
К ним направлялась байдарка, а в ней, отгребая веслом медуз, к друзьям приближался сухонький бородатый мужчина в спортивном костюме.
- Привет, братцы! - сказал он.
- Привет! - сказал Мишкин и протянул руку бывшему электрику парохода «Даешь!», а теперь главному портовому энергетику, который был в вынужденном отпуске. Электричества не было, и он развозил друзьям дешевые свечки, чтобы хоть так по возможности светить.
За спиной у него висела гитара, потому что он был бардом и в свободное время сочинял добрые песни. От хороших песен становилось тоже светлей!
- Ну, что делаешь, что скажешь? - спросил Мишкин.
- А ничего, - вздохнул главный энергетик. - Пока ключи от горючего в кармане у Волосатикова, ничего не поделаешь...
Но Светка сердито посмотрела на него: «Как это ничего не поделаешь? Только недавно кое-что, кажется, вместе сделали». И, уловив эту мысль, главный энергетик задрал бородку и решительно сказал:
- Спою!
У него была новая песня, которую похвалил сам Пружинян, и он повторил:
- Спою!
- Ну, пошли! - громыхнул Мишкин. - Там у нас осталось полкраба.
- И десяток котлет! - радостно подхватил Борщик, который очень любил хорошие песни. С ними любой борщ получался наваристей и вкусней!
- И еще пирожки! - вспомнил щедрый кок.
- Пять котлет отдали артисткам, - заметил Ветер.
- Ну и что! У меня в сумке все равно всегда будет десять! - сказал Борщик.
Привязав байдарку к трапу парохода, кот опустил в воду леску, а друзья вошли в каюту, думая вслух, что делать с электрическими делами.
Никто не обратил внимания, как следом за ними, шурша драконовым платьем, скрылась в соседней каюте Вруля Патрикеевна. И сразу же приоткрыла дверь, так как главный энергетик сказал: