Тори не верила своим ушам. Вероятно, это какой-то розыгрыш. Он не может говорить это серьезно.
– Но это невозможно, – возразила она, едва сдерживая нарастающий гнев. – Если помните, я хотела сесть за руль босиком, но вы сами остановили меня и попросили обуться. Что я и сделала.
Каким низким человеком надо быть, чтобы выставлять счета за чистку своих ковриков. Тем более когда у тебя денег куры не клюют. Или дело в другом? Может, она просто пробудила в нем эмоции? Тори готова была поклясться, что за две короткие беседы с ней на его лице были признаки злости, раздражения… и радости. Один раз он даже не потревожился спрятать от нее свою улыбку.
Что бы ни происходило с этим человеком сегодня, все уходило корнями в злосчастную аварию. После того дня он стал держать свои чувства при себе. Так было и раньше, но несчастный случай, унесший жизнь его отца, перечеркнул все эмоции Гарретта Блэка жирной красной чертой.
Разрушительная сила подавленных чувств неприкрыто читалась в его серых глазах. Злоба Тори сменилась на жалость.
– Вы единственная, кто приближался к моей машине без обуви, – продолжил Гарретт. – Надеюсь на ваше понимание, поскольку совместная работа на кинофестивале кажется мне невозможной, если эта досадная проблема не будет решена.
Тори стиснула зубы. Рисковать кинофестивалем для их с Лорен фирмы было бы опрометчиво. К тому же спорить с этим человеком попросту глупо. Гарретт Блэк – клиент, а значит, он всегда прав. По крайней мере, Лорен не уставала это повторять.
Главное, чтобы сестра ни о чем не узнала. Если Лорен прознает про счет за босые ступни, Тори и дома придется ходить на высоких каблуках.
– Ваша претензия понятна, – сказала Тори. Нет, она не была ей понятна. Просто Тори не любила спорить. Но еще больше не любила уступать тем, кто не прав. – Покажите мне отпечатки. Я хочу лично их видеть. – С этими словами она вышла из офиса и направилась к парковке.
«Ты невиновна, пока твою вину не признали», – говорил внутренний голос. Пусть предъявит доказательства, прежде чем очернять ее честное имя. Обвинение Блэка казалось ей никчемным еще и потому, что ей слишком понравился этот чертов «мазерати». Она бы ни за что не стала пачкать в нем ни коврики, ни что-либо еще.
– Вы полагаете, я все придумал? – раздался вопрос за спиной Тори. – Ради чего? Уж не за тем ли, чтобы снова встретиться с вами?
Ее рука замерла, не коснувшись дверцы дорогой машины. Как бы дерзко он себя ни вел, Тори знала, что она ему нравится. Возможно, в этом разгадка. Гарретт Блэк хотел наказать ее за химическую реакцию, возникшую между ними.
Пытаясь открыть дверь красного «мазерати-спайдер», Тори едва не свернула себе плечо. Дверца не поддавалась. Тори повернулась к владельцу роскошной машины и изобразила улыбку:
– Откройте, пожалуйста, дверь.
Однако Гарретт и не думал шевелиться.
Так, что делать дальше? Тори глубоко вздохнула и продолжила:
– Нет, я не думаю, что вы искали повод со мной встретиться. И я не думаю, что вы сочинили всю эту историю со следами. Но поскольку я не сидела в вашей машине без обуви, то хотела бы сама разгадать эту загадку.
Гарретт нажал на кнопку сигнализации. В дверном замке раздался щелчок.
Нагнувшись, Тори просунула голову внутрь салона и вновь почувствовала этот головокружительный аромат роскоши. Какой сексуальный запах! Невольно хочешь отправиться в долгое путешествие с мужчиной своей мечты. Но вот он-то и отсутствовал в жизни Тори даже на горизонте. Вместо него рядом стоял невоспитанный, грубый мужлан, обвиняющий бедную женщину черт знает в чем.
Тори облокотилась на кремовое кожаное сиденье и уставилась на коврик. На нем и правда отчетливо виднелись следы, напоминающие отпечатки пальцев ног. Но следы были чересчур маленькими, чтобы принадлежать человеку. Тем более такой миниатюрной девушке, как она.
– Это похоже на следы лап, – сказала она, поворачиваясь и глядя себе через плечо. Заметив, как нагло он пялится на ее зад, Тори почувствовала прилив раздражения. Выбравшись из салона, она встала перед ним во весь рост.
«Будь к нему снисходительна, – говорила она себе. – Клиент с искалеченной душой, с него и взятки гладки».
– Совершенно не похоже, – возразил Гарретт. Он сделал шаг назад и едва не споткнулся на неровном асфальте. – Этого не может быть. Если, конечно, вы не оставили открытым окно, когда парковали машину.
– Я не открывала окна, когда парковала вашу машину.
– Значит, единственное объяснение – это следы ваших ног.
– Или следы появились до того, как вы приехали. Вы проводите осмотр салона перед каждой поездкой?
– Разумеется, нет, – ответил Гарретт, всем своим видом показывая, как наскучила ему эта беседа. – Но в машине не было следов, пока вы в нее не сели.
– Откуда вы знаете? – осведомилась Тори.
– Оттуда, что я ни разу не садился за руль босиком. А живу я один. Ни кошки, ни собаки, никого. Так что следы оставлять некому. Кроме вас, моя дорогая.
– Значит, так, – задумалась Тори и поднесла руку к подбородку.
Она лишь хотела выдвинуть очередную версию, но Гарретт отпрянул от нее, как от прокаженной. Его нога попала в очередную ямку на асфальте, и в следующую секунду он рухнул на землю с высоты своего огромного роста. Стон от боли тут же сменился серией изысканных ругательств.
В мгновение ока Тори протянула к нему руки, чтобы остановить падение. Но как хрупкая женщина может удержать столь грузное тело? Наоборот, она и сама едва удержалась, чтобы не свалиться прямо на него.
– Вы в порядке? – Тори задала самый глупый вопрос из всех возможных.