На первом-же биваке, когда мы сидели за поход -ным ужином, в штаб явился наш полковой священник -отец Виктор Малаховский,
Отец Виктор заявил командиру, что он боится оставаться в обозе второго разряда:
- ейесь у вас, может быть, и опаснее, но, как говорится, на миру и смерть красна. А в обозе - еще страшнее. Я не сплю по ночам, все ожидаю, что немцы нападут. Вы уж, ваше превосходительство, разрешите мне с моим церковником при вас остаться ?
Командир разрешил и с тех пор отец Виктор, вы -делившийся от штабных офицеров своей, сшитой из сол -датского сукна, рясой и войлочной скуфейкой, постоянно следовал за штабом, неуклюже восседая на обозной кляче и прижимая к груди закоптелый чайник, с которым он никогда не расставался.
Отец Виктор говорил, что он человек мирный и боится опасностей войны. Каждую минуту он ожидал на -падения неприятеля и каждый орудийный выстрел заста -влял его вздрагивать. По ночам он почти не спал, ки -пятил свой чайник, попивал чаек и прислушивался, не начинается-ли перестрелка на передовой линии. И, если в ночной тишине действительно раздавались выстрелы, батюшка будил меня и говорил, что пора подымать тре -вогу.
Но, если-бы все трусы походили на отца Виктора, то в нашей армии никогда не было-бы ни вызванных па -никой отступлений, ни брошеных обозов, ни преждевре -менно очищенных позиций. Отец Виктор боялся только до тех пор, пока не было настоящей опасности, а когда таковая наступала, он забывал свой страх.
Я видел отца Малаховского под Каушеном, в Ав -густовских лесах и под Петроковом. В Каушене он по -спевал всюду, где тяжело раненые и умирающие нужда -лись в утешении и последнем напутствии. Не обращая внимания на неприятельский огонь, он приобщал умира -ющих, перевязывал раненых и закрывал глаза убитым.
В Августовских лесах, когда полк блуждал по просекам, стараясь вырваться из неприятельского окружения, отец Виктор спокойно отпевал и хоронил убитых, а под Петоо-ковом, накануне предстоявшего сражения, всю ночь мо -Л1$яся и исповедывал желающих. _
Таким-же "трусом” был и его церковник Еремин.
Он также дрожал при каждом выстреле, сгибался в три погибели, если над штабом пролетал снаряд, но совер -шенно спокойно сопровождал отца Виктора, когда тот на позициях под вражеским огнем перевязывал раненых и приобщал умирающих.
31-го июля вся дивизия собралась в пограничном городке Владиславове, который накануне был обстрелен немецкой артиллерией.
Старший ад,ютант штаба дивизии капитан барон Нолькен произвел с колокольни Владиславовского костела разведку и обнаружил в соседнем немецком городе Ширвинте большое движение. Нолькен определил, что Ширвинт занят целой кавалерийской дивизией противника с двумя батареями. Поэтому на 1-е августа была назна -чена атака Ширвинта. 1-я бригада должна была насту -пать фронтально, а 2-я бригада обойти город с севера.
С ранняго утра наша бригада заняла позицию по берегу пограничной реки Шешупы, на которой должна была ожидать, пока 2-я бригада не закончит своего обходного движения.
Я с двумя ординарцами находился около моста через Шешупу. Солнце поднялось уже высоко и начинало припекать. Я лежал на траве и рассматривал в бинокль находившийся в 2-х верстах от нас Ширвинт. Прямое шоссе, обсаженное фруктовыми деревьями, соединяло пограничный мост с городом, в котором не было заметно никакого движения. Вдруг на шоссе показался велосипедист, выехавший из Ширвинта и быстро приближавшийся к мосту. Я приказал ординарцам укрыть лошадей в
кустах, сесть в засаду и приготовиться захватить в плен приближавшегося к нам немца.
Велосипедист, нажимая на педали, все ближе и ближе под,езжал к нам. И, когда он приблизился на 200 шагов, мы узнали в нем нашего штабного писаря Иванек-КО |
-Что ты делал в немецком городе, спросил я Ива -ненко, когда он слез с машины и, виновато улыбаясь, пытался проскочить через мост.
-Виноват, ваше высокоблагородие: я ездил туда оа продуктами.
-За какими продуктами ?
-Владиславовские евреи сказывали, что там за наши деньги можно достать и колбас и сала и чего уго -дно. Вот я и накупил там всякой всячины.
И он показал на об,емистый пакет с продуктами.
-Как же ты мог покупать в Ширвинте продукты,если
он занят немецкими войсками ? м
-Никак нет: там нема никакого войска, ни немец -кого, ни нашего. Я говорил с немецким попом. Он мне подарил этот "лисапет" и просил, чтобы мы не стреляли по ихнему городу.
Я решил проверить рассказ Иваненко, сел на коня и, сопровождаемый ординарцем, поскакал в город.
Ширвинт оказался маленьким, чистеньким городком. Единственные его две улицы перекрещивались на площади, посредине которой стояла кирка. Так как Ширвинт вел оживленную торговлю с владиславовскими евреями, то на площади было несколько торговых складов и больших магазинов. Склады и магазины были закрыты и их железные шторы опущены.
Людей на улицах не было видно. Только у кирки стоял пастор, который меня вежливо приветствовал.
Я под,ехал к"нему и узнал, что никаких немецких войск в городе нет и не было. По словам пастора 30-го июля Владиславов был обстрелен кавалерийским отрядом, который в Ширвинт не вступал и в тот-же день ушел обратно в Пилькаллен. Большая часть жителей, испуганная приближением русских, покинула город, а немногие ос -тавшиеся просят пощадить их имущество и не бомбарди -ровать Ширвинта.
Я успокоил пастора и обещал ему, что никто из жителей не будет нами обижен, имущество их не пострадает и город не подвергнется бомбардировке.
После разговора с пастором я быстро об,ехал го -род, убедился, что он действительно никем не занят и поторопился вернуться в штаб, чтобы доложить команди -py результаты произведенной мною разведки.
В штабе бригады я застал начальника дивизии генерала Рауха, который с начальником штаба полковником Богаевским и капитаном бароном Нолькеном приехал руководить операцией "взятия Ширвинта".
Когда я доложил Рауху, что Ширвинт свободен от противника, Нолькен, обнаруживший в нем вчера целую дивизию, сначала смутился, но потом начал уве -рять, что немцы в Ширвинте были и вероятно только сегодня из него ушли.
Через десять минут бригада снялась с позиции и, выслав вперед авангард, двинулась в Ширвинт, где и расположилась на квартирах.
В покинутом жителями городе мы расположились с большим комфортом и предвкушали удовольствие выспаться на настоящих кроватях с бельем и перинами.
Отец Виктор блаженствовал, так как мог кипятить свой чайник на плите, а не на костре.
После обеда генерал Лопухин приказал мне обойти все эскадроны и передать командирам его приказание не допускать грабежа брошеных жителями квартир и, особенно магазинов, товары которых будут переданы полевому интендантству.
Хотя утром я видел, что железные шторы магазинов были опущены, теперь некоторые из них оказа -лись поднятыми и выставленные в витринах товары привлекали внимание собравшихся перед ними солдат.
Я передал командирам эскадронов приказание генерала Лопухина и возвращался в штаб.
Проходя мимо аптеки я услышал в ней русскую речь. Дверь была открыта. Я вошел в магазин и уви -дел четырех солдат, сидевших на полу вокруг большой стеклянной банки с гумми-арабиком. Вооружившись деревянными ложками, с которыми солдаты в походе никогда не расставались, они черпали клей из банки и,перекрестившись, отправляли тягучую жидкость в рот.
- Что вы, ребята, с ума спятили ? - крикнул я увлекшимся этим занятием солдатам.
Смущенные моим внезапным появлением, ребята поднялись и, с сожалением посматривая на банку, пытались оправдать свое "мародерство".
- Ваше высокоблагородие, обратился ко мне один из них: сегодня первый Спас и мы хотели разговеться медком. Кроме этой банки с медом - мы ничего не трогали.