Третья неожиданность: мертвая стена разделила дом. За стеной—противник, и немец кричит оттуда:
— Эй, русс, давай отдохнем! Мы устали!
Тогда и выступает во t-сей своей значимости группа закрепления. Идут в ход ломы, кирки, трубы. Вместо ломов, действуют эффективные средства и взрывчатка. Проламываются стены для броска гранаты и для дальнейшего движения по зданию с боем.
Вот яркий пример тому: на двадцать шестом часу боя внутри здания части немецкого гарнизона „Г-образного дома", оставшейся в живых и скрывшей- я в подвале, было предложено сдаться.
Немцы не согласились.
Тогда группа закрепления выполнила одну из своих частных задач: все левое крыло дома в шесть этажей взлетело на воздух, и гора обломков навеки похоронила захватчиков. Группы закрепления также выработали свои тактические приемы, выдержавшие суровую проверку. Эти приемы учитывают и мелочи, и крупные вопросы:
1. Пулеметчик, минометчик, первый номер расчета ПТР врываются в здание, а их вторые номера несут следом боеприпасы и продовольствие на сутки боя;
2. Ворвались—непременно и сразу же захватить средние или верхние этажи сооружения, чтобы простреливать окружающую местность и не дать возможности подойти резервам противника;
4. Заняв и оборудовав огневые точки в здании,—выносить затем дополнительные огневые точки из здания на фланги и выдвигать их вперед—к противнику, на сближение с ним, для дальнейших активных действий. Это чрезвычайно важно: дом все же более подходящ для мирной жизни, но не для боевых действий, тем более наступательных.
Не засиживайся в доме! Тотчас вновь начинай сооружать ходы сообщения, новые дзоты, траншеи. Сближайся с противником упорно!
Вопросы взаимодействия
Тактическая мысль командиров и бойцов усиленно работает вокруг вопросов взаимодействия штурмовых групп с артиллерией, танками и другими современными средствами боя. Сейчас совершенно определилось то положение, что, если огневые средства противника сосредоточены только внутри здания или другого объекта, превращенного в ОП или УС,—штурм должен быть внезапным, без артподготонки. Она в данном случае не дает эффекта. Тем не менее, применение артиллерии в ходе штурма необходимо. Выдвинутая ночью или под прикрытием дыма, после детальной рекогносцировки, малокалиберная пушка, усиленная ПТР,очень эффективно воздействует на огневые точки противника. Такая же пушка, внезапно выдвину пн на заранее избранную позицию, должна дать отсечный огонь и парализовать противника, пытающегося помочь гарнизону штурмуемого объекта.
Можно указать на один из приемов артиллерийского обеспечения штурма с одновременной задачей—сохранить ею внезапность: командир Горишный произвел артнападение на огневые точки в глубине обороны противника не перед штурмом и не в момент его начала, а через 10 минут после того, как штурмовые группы ворвались в объект.
Умелая поддержка штурмовой группы танками, прямой наводкой расстреливающими амбразуры или огнем подрезывающими здание,—ускоряет штурм, делает его более мощшпь
Должны быть использованы, как средства поддержки штурмовых групп, и другие современные средства борьбы.
Некоторые командиры ставят вопрос: „Темнота или дым?“
Мы отвечаем: и то, и другое. Важно, чтобы, действуя под прикрытием темноты или дымовой завесы, командир обеспечил управление боем. Вот в чем существо вопроса.
При штурме „Дома железнодорожников11 был применен дым. Завеса держалась 13 минут и скрыла от трех немецких дзотов, вынесенных на фланг,действия южных групп штурма, чтоитре-бовалось. Дым не помешал управлению боем.
В другом случае при штурме „Г-образного дома' темнота также не помешала управлению. Для штурма здесь было избрано начало рассвета, а накопление происходило в глубокой темноте, при нашей инициативе в освещении ракетами.
Немаловажным является вопрос подземно-минной атаки.
Она вступает в свои права, когда подход к объекту иным способом влечет излишние потери. Штурмовые группы начинают пользоваться подземно-минной атакой все более решительно. Можно сказать по этому поводу лишь одно:
Смелее!
Сапер—это та важная фигура в городском бое, которая уже заявила о себе. Саперу в штурмовой группе—почетное место!
Таков, примерно, круг вопросов тактического характера, связанных с действиями штурмовых групп и вызываемых к жизни основными факторами любого боя—фактором времени и фактором внезапности.
Следует лишь указать, что неправильно думать, будто городской бой—это в любом случае и в буквальном смысле слова— уличный бой. Городской бой в условиях, когда противник засел в городе и укрепился,—это бой за дом, за здание за квартал. Операция развивается по ходам сообщений, внутри домов, в развалинах и подземным путем.
Улица пуста, площадь—тоже.
Воспитание инициативы и дерзости
В ходе городского боя рождаются новые тактические приемы штурмовых групп. Сама штурмовая группа и ее маневр—творчество масс бойцов и командиров, беспредельно любящих свое Отечество, его города, и люто ненавидящих врага.
Нужно каждому командиру следить за новым, подмечать это новое. Воспитание инициативы и дерзости—вот за что мы должны уцепиться сейчас, чтобы непрестанно наращивать грозную силу штурмовой группы.
Тут—прямая дорога к бойцу.
Он должен быть инициативным и дерзким, надеяться и верить своим силам. Его задачу в том или ином штурме никто другой не выполнит, ибо она только у него такая. Боец должен точно знать, откуда он выбросится на штурм, каким ходом ворвется в дом, что и где он будет делать в доме.
Там, в доме, он до определенного времени предоставлен са,-мому себе. Он решает самостоятельно. Так его и готовить.
Чтобы он не был скован.
Чтобы он действовал, а не ждал, не оглядывался. Ему сказать:
— Здесь, во время боя в доме, никто тебе не даст разъяснения. Ты получил задачу. Времени и обстановки здесь нет, чтобы водить тебя на поводу. Твой закон—действие!
Воспитание в бойцах инициативы и дерзости—дело великое и требующее большого труда. И тот командир, который этого не боится,—далеко пойдет.
Командир Елин прежде, чем штурмовать „Дом железнодорожников", в точности проигрывал всю операцию под крутым обрывом берега Волги. Он трудился с упорством, которому надо учиться.
Гвардии старший лейтенант Седельников, не имея такой возможности, упорно проводил занятия с командирами по плану штурма и тщательно готовил каждого бойца.
В обоих случаях задача была доведена до каждого бойца на местности, что является непременным условием успеха.
Отличные действия одиночного бойца в штурмовой группе свидетельствуют о том, что труд командиров не пропадает даром: бойцы дерутся, как львы, проявляют удивительную сметку и большую стойкость в бою.
Гвардии красноармеец Козлов был ранен в руку во время боя в здании, но он по-богатырски продолжал выполнять свою задачу, вырывая кольца гранат зубами.
Гвардии красноармеец—ручной пулеметчик Султанбай Тише-баев получил задачу подавлять огневые точки противника, мешающие продвижению штурмовой группы. Он сам должен был отыскивать эти точки и вести огонь по собственной инициативе. Тишебаев блестяще выполнил задачу.
Таких примеров можно привести много.
Особо стоит вопрос о работе с пополнением. Опыт — дело наживное. Любого новичка можно научить приемам городского боя. Однако, опит войны показал, что противник цепляется за каждый населенный пункт, превращает его в опорный пункт и УС. Поэтому в нашей системе подготовки резервов необходимо больше уделять внимания обучению приемам боя в населенном пункте.
$ *
*
Командир роты гвардии старший лейтенант Драган в беседе с бойцами сказал:
— Нужно всегда быть готовым к большим штурмам. Надо искать их!
Хорошо сказано!
Впереди много еще советских городов, стонущих под немецким ярмом. Впереди—большие штурмы. Учиться искусству боя, неустанно совершенствовать удар по врагу—такова задача.