– Не ходите за мной, – хмуро буркнул юноша.
Друзья посмотрели на его потемневшее лицо и поняли, что шефа лучше оставить в покое.
Кевин поднялся на третий этаж подаренных ему герцогом апартаментов, нашел вторую от лестницы комнату слева и зашел внутрь. Она была обставлена со вкусом. Ковры, гобелены, мягкий диван у стены, письменный стол у окна. На стене висел его меч, в углу стояли рыцарские доспехи. И, как положено, в противоположном от доспехов углу, лик Вездесущего, грустно, с укором смотрящего с иконы на Кевина. Юноша встал перед ним на колени.
– Господи, прости! Возможно, я виноват перед тобой, может, делал что не так, но за что караешь деву невинную? Покарай меня! Да, связался с бесом, так не мог же я его бросить! Он бы пропал здесь без меня! Я ж по незнанию вызвал его и договора подписывать не стал! И магии обучаться стал ради благого дела, чтобы Офелию спасти из грязных лап некромантов! Так за что, господи? Хочешь, я выброшу эту поганую книгу Святого Сколиота!!? – Юноша выдернул из кармана микроскопический томик святого, найденный им когда-то в подземельях монастыря ордена Белого Льва. – Из-за нее все беды! Хочешь? Все равно у меня магии уже нет. И как в ней уживаются молитвы об изгнания беса и заклинания вызова демона? Ответь!
Вездесущий с иконы безмолвствовал.
– Так я спалю ее! – закричал Кевин и внезапно почувствовал, как в руке его зажегся огненный шар.
Он возник сам, без всяких усилий с его стороны. Юноше даже не пришлось читать заклинания, которому его учил Люка. То самое заклинание, которое было начертано над молитвой о тушении адского огня Заблудшего именем Вездесущего. Кевин воспринял это как знак свыше, швырнул томик святого Сколиота на пол и метнул в него огненный шар. Но тот не сгорел в магическом огне. Шар, отразившись, расплескался над книгой огненными сполохами, трансформируясь в знакомые строчки: «Лишь истинному паладину Вездесущего дано держать ее в руках».
Надпись погасла. Книжка взмыла вверх и прыгнула в руку юноши, с которой только что сорвался огненный шар. Ошеломленный рыцарь поднял глаза на икону, и на мгновение ему показалось, что укоризна в глазах Вездесущего сменилась ласковой, всепонимающей улыбкой.
– Ты хочешь, чтоб я…
Кевин уставился на писание Святого Сколиота, мирно лежащее на его ладони:
– Магия вернулась…
Совсем недавно они с Офелией, вредной, взбалмошной девчонкой, удравшей из института благородных девиц при монастыре, куда отправил ее отец, и поступившей вместо этого в Магическую Академию Геребада, чтобы изучать магию, здорово перенапряглись, творя сложнейшее заклинание. Они сумели перенести себя и своих друзей из пустыни, куда вышвырнуло их из подземелий некромантов, в Оль-Мансор, поближе к цивилизации. При этом захватили с собой разбойников, Синдбада, спасенного от этих же разбойников, и караван невольниц, предназначенных для гарема владыки Агабии, а заодно, совершенно случайно, пол-оазиса с кучей пальм. Это высосало их магические силы до дна, и юноша в глубине души надеялся, что стал, наконец-то, нормальным человеком. Однако магия вернулась… неужели так угодно Вездесущему?
Цокот копыт с улицы заставил юношу встрепенуться. Герцог со свитой пожаловал, сообразил он, рывком поднялся с колен и бросился к выходу, спеша встретить у порога отца Офелии. Он поспел вовремя, чтобы оттащить за шкирку Авоську с Небоськой от герцога Антуйского.
– Это еще кто? – опешил герцог, с недоумением уставившись на братву с гор, воинственно потрясавшую в его сторону кувалдами.
– Охрана, – пропыхтел юноша, передавая гномов Зыргу с рук на руки.