1. Рабыня
— Когда-то Ты была Леди Темионой, не так ли? — спросил я.
— Да, Господин, — ответила женщина, немного отрывая голову от земли.
Мы находились посреди лагеря косианской армии на южном берегу Воска, к северу от Хольмеска. Едва завидев меня, она опустилась передо мной на колени, и оперевшись ладонями в землю, ткнулась лбом между ними.
— Ляг на правый бок, — приказал я, — и вытяни левую ногу.
Женщина легла передо мной, и при этом лоскут шёлка, бывший её единственной одеждой, соскользнул вправо, обнажая линию её ягодицы, бедра и икры, и демонстрирую мне небольшую отметину, безошибочно идентифицирующую свою носительницу. Это было самое распространённое на Горе клеймо кейджеры, жезл и ветви, красота, под дисциплиной, которое носит большинство гореанских рабынь на своих бёдрах. Судя по тому, как она вытянула пальцы левой ноги, соблазнительно выгибая икру, я пришёл к выводу, что некоторое обучение, она уже прошла.
— Можешь вернуться в прежнее положение, — разрешил я, и невольница
снова приняла обычную позицию рабского почтения.
Я отметил, что с тех пор, как видел её последний раз, несколько недель назад, на цепи маркитанта Эфиальта, ещё свободной женщиной, её волосы несколько отросли. С Эфиальтом мы познакомились на постоялом дворе «Кривой тарн», что на Дороге Воска. Он оказался достаточно любезным, что согласился действовать в качестве моего агента в определенных вопросах.
— А теперь давай, рассказывай мне о том, что произошло с тобой с нашей последней встречи, — потребовал я.
— Вы имеете в виду нашу встречу в «Кривом тарне»? — уточнила рабыня.
— Возможно, — ответил я.
— Или это случилось позже в косианском лагере, под стенами Форпоста Ара? — спросила женщина.
— Это Ты о чём? — поинтересовался я.
— Просто, как-то раз, когда нас в очередной раз показывали мужчине, нам всем завязали глаза, — пояснила она.
— Неужели? — усмехнулся я.
— Да, — кивнула женщина.
— Рассказывай, — велел я.
— Как господин помнит, — начала рабыня. — Меня задержали в «Кривом тарне» как задолжавшую шлюху.
— Помню, — кивнул я.
— Я была вынуждена отрабатывать своё содержание, — продолжила она.
— Да уж, — усмехнувшись, сказал я.
Попользоваться ей мне стоило одного бит-тарска. Если бы для такого использования ко мне прислали рабыню, то оно стоило бы мне целых трёх медных тарсков всего-то за четверть ана. А Темиона оставалась со мной в течение целого ана. Всё дело в том, что в тот момент она была свободна. Пожалуй, сейчас она обошлась бы мне намного дороже. На это намекал стальной ошейник, плотно облегавший её шейку. Короткие волосы не могли его скрыть. Женщина лишилась своих волос несколько недель назад. Хозяин «Кривого тарна» сбрил их, чтобы продать в качестве сырья для тросов катапульт. Женские волосы, мягкие, шелковистые и эластичные, значительно прочнее растительных волокон, меньше подвержены влиянию погоды, и, следовательно, куда лучше подходят для этой цели.
С одной стороны, понятие «отработать своё содержание», в строгом юридическом смысле, скорее относится к свободной женщине, чем к рабыне. Рабыня, например, ничего не может заработать от своего имени, или для себя, а лишь от имени и для своего владельца, как и любое другое домашнее животное. Однако, с другой стороны, в практическом смысле, никто не «отрабатывает своё содержание», как это делает рабыня. Она отрабатывает это даже с удвоенной силой. Её хозяин проследит за этим. Впрочем, то «отрабатывание своего содержания», о котором говорила прежняя Леди Темиона, было довольно специфичным. Оно скорее походило на то, что больше подходило рабыне, поскольку, если мне не изменяет память, владелец постоялого двора присваивал себе весь доход с неё, якобы чтобы оплатить расходы на её содержание. Понятно, что делалось это ради того, чтобы лишить женщину возможности, уменьшить сумму своего выкупа хотя бы на бит-тарск.
— Рано утром, на следующий день после той ночи, когда меня связали и принесли на ваше место, чтобы обслужить вас, меня, вместе с остальными задолжавшими …,
— Задолжавшими шлюхами, — поправил я.
— Да, господин, — вздохнула она, — были выкуплены. Все мы были вне себя от радости, полагая, что будем освобождены, но вместо этого, к своему ужасу, оказались в караване, идущем по Дороге Воска на север, в сторону Форпоста Ара.
— Понятно, — усмехнулся я.
— К тому же, перед тем как передать нас выкупившему нас торговцу, владелец постоялого двора обрил нам головы, по-видимому, решив продать наши волосы для тросов катапульт.
— Да, я видел их на столе владельца постоялого двора, — кивнул я.
Волосы бывшей Леди Темионы были красивого тёмно-рыжего оттенка. Этот цвет волос очень популярен среди мужчин Гора и соответственно, приносит хорошие деньги на невольничьих рынках.
— Мужчину, внёсшего за нас выкуп, звали Эфиальт, — продолжила рабыня. — Он оказался маркитантом с Коса.
— Значит, это именно он выкупил вас? — уточнил я.
— Я так не думаю, Господин, — покачала она головой.
— По-твоему, он действовал в качестве чьего-то агента? — спросил я.
— Мне кажется, что именно так оно и было, Господин, — кивнула женщина. — При этом совершенно очевидно, что у него были полномочия покупать и продавать нас, по своему усмотрению.
— От имени его нанимателя? — поинтересовался я её мнением.
— Несомненно, Господин, — ответила она.
— Ты можешь снова встать на колени, — разрешил я.
Женщина выпрямилась и замерла на коленях, откинувшись на пятки и широко разведя ноги, прижав ладони к бёдрам. Причём, хотя я умышленно и не уточнил положение, которое она должна принять, она приняла одну из наиболее распространенных поз для женщины-рабыни — позу рабыни для удовольствий. Это был своего рода тест, и надо признать, она его прошла. У меня не нашлось повода наградить её оплеухой.
Со стороны берега Воска доносился плеск волн могучей реки.
— Несмотря на то, что мы все шестеро, включая меня саму, как Вы, наверное, помните, были свободными женщинами, нас, к нашему возмущению, собирались приковать к фургону маркитанта вести цепью за шеи и вести голыми в караване, как простых рабынь.
— Ты осмелилась возразить? — спросил я.
— Не только я, но и Клио, возможно, Вы её помните, — ответила она.
— И чем же это для вас закончилось? — поинтересовался я, усмехнувшись, поскольку, уже знал ответ.
— Нас выпороли, — обиженно сообщила мне женщина. — Причём это сделала ужасная женщина, которую звали Лиадной и которую поставили над нами первой девкой. И это притом, что мы были свободны и она простой рабыней!
Лиадну я помнил. Прекрасная девушка! Найдя её во время грозы под фургоном её владельца, завёрнутой в брезент и дрожащей от страха и холода, я, не удержавшись, попользовался ей. Но я заплатил владельцу рабыни за её использование, оставив монету во рту девушки. У меня не было сомнений в том, что она станет превосходной старшей рабыней, способной доходчиво преподать её свободным сёстрам некоторое понимание их женственности, а потому поручил Эфиальту наутро приобрести и её.
— После этого ни у кого из нас даже мысли не возникало о непослушании, — добавила женщина.
Точно так же я не сомневался, что Лиадна будет держать этих высокомерных, испорченных свободных женщин под великолепной дисциплиной. И, конечно, эта моя уверенность была полностью подтверждена, когда позднее в я увидел их в косианском лагере близ Форпоста Ара выстроенных с завязанными глазами в шеренгу на коленях, голых и скованных цепью за шеи.
— В конце концов, мы оказались в лагере войск Коса под стенами Форпоста Ара, — продолжила бывшая Леди Темиона. — Там нас держали голыми и скованными между собой за шеи и под постоянной угрозой плети, а однажды утром нам всем завязали глаза и кому-то показали.