Сверля Читера недоверчивым взглядом, Толстый сказал:
– На тебе одежда, как на вешалке висит. Это истощение. Серьезное истощение.
– Я о том и говорю.
– Ладно, в рюкзаке у меня возьми тушняка пару банок. Можешь даже разогреть, там в боковом кармане пачка сухого спирта лежит.
Через несколько минут Читер вовсю уминал предложенную пищу, одним ухом прислушиваясь к речам новых спутников.
Особенно словоохотливым был Физик:
– Мы грузовик бросили километрах в пяти отсюда. Старший не разрешил ближе подъезжать. Пешком остаток топали и чуть на стаю не нарвались. Вовремя заметили, повезло, что не на нас пошла. В общем, мы эти пять километров часов семь полировали, с приключениями всякими. Толстый уже думал, что хана нам, влетели куда-то, ему ведь старший сказал, что вот-вот появимся. Ну а тебя где столько носило?
– Да мне с транспортом не повезло. Из пулемета досталось в самом начале, сгорел грузовик.
– И ты что, пешком всю дорогу?
– Типа того.
– А где это тебя так потрепало?
Рассказывать о том, что в одно рыло завалил элитника, Читер, разумеется не стал, отделавшись полуправдой:
– Да нарвался на одного бойкого товарища. Попортил он мне шкуру.
– Хреново, что ты в таком тряпье. В крови оно, а ты и без того маловат уровнем, сильно светишься.
– А тут нет другого?
– Там, в углу, спецовки висят. Так себе рванина, но лучше такое, чем кровавое. Посмотри на свой размер.
– Посмотрю.
– А как тебя, такого, на рывок взяли?
– Рывок?
– Ты что, заблудился? Не в курсе, куда вписался?
– Я попал в команду, которая за границу пойдет.
– Ну так это и есть рывок. Ну, так, как мы ходим, называется рывком. Но старший говорил, что нижняя планка приема – двадцать пять. А ты двадцать первый. Не сходится что-то.