Нельзя же так пускать. Особенно, представьте, если задачник, да неверно!
Решает задачу ученик — не выходит. Все в ответе получается, что семья состояла из 9 7/11 человек и 6/7 женщин. Три раза — и все то же самое. Вот и извольте!..
Позвали брата. Брат сидел-сидел.
— Верно, — говорит, — шесть седьмых женщин, так и получается.
— Ну и ты, значит, дурак. Пойду к отцу.
Потеет теперь и папаша. Не хочет сдаться, стыдно.
А это просто напечатана задача с ошибкой. Одна цифра не та. Из-за нее дома до слез все переругались.
Мать мирила.
— Женщина-то — говорит, — видно, девочка была: шесть ей, седьмой.
Попало и матери.
А виноват наборщик. Да что он? Машина, что ли? Ошибиться не может? Да ведь и в кассе могла быть цифра не в свое отделение положена.
И вот грохнут двадцать тысяч таких задачников, и пойдет досада, и ругань повторится двадцать тысяч раз.
Значит, надо глядеть, что печатаешь. И глядят. Раньше чем пустить печатать, пробуют.
Укладывают набор страница за страницей, одна под другой. Страницы две-три сразу. Мажут краской.
Не то что кисточкой из ведра — этак можно весь набор залепить, получилась бы темная ночь. Нет!
Для этого есть валик. Валик намазывают краской и, держа за ручки, прокатывают по набору.
Потом этот набор покрывают бумагой — и под пресс.
Получается первый оттиск. Называется он ф_о_р_м_о_й.
Теперь на нем будет видно, как набрал наборщик.
О_п_е_ч_а_т_о_к-т_о, о_п_е_ч_а_т_о_к!..
А вы знаете, что наборщик в час набирает две тысячи букв? Это, выходит, две секунды — и буква. За это время надо успеть и в кассу слазить, и рубчик нащупать, и букву повернуть как надо, и поставить в верстатку. Да все время в рукопись посматривать. А у иного писателя почерк еще похуже моего. Такого наворотит!.. И на все это две секунды. Немудрено и наврать.