— Лика, ты не можешь меня понять, — оборвал он. — Потому давай эту тему больше не поднимать, хорошо? Ты наберешь меня, наконец?
— Хочешь сказать, я такая бессердечная? — возмутилась Лика. — Ты вспомни, как я рыдала, когда сдох Пуся.
Алексей вздохнул и, не разуваясь, прошел в гостиную, взял трубку городского телефона и набрал номер своего мобильного. Вскоре из прихожей послышалось знакомое пиликанье, приглушенное, но отчетливое. Лика вышла из кухни и встала на пороге, хмуря брови. Алексей мягко отодвинул ее в сторону.
Пуся… Нашла с чем сравнить.
Как только Анжелика переехала к нему, она притащила с собой клетку с уморительным, но невероятно вонючим хомяком, практически без остановки крутившимся в своем пластмассовом колесе. Пуся принимался терзать прутья клетки с раннего утра, требуя еды, и частенько заниматься им приходилось именно Алексею. Прожив в новом доме около полугода, хомяк скончался, и Анжелика тогда действительно проплакала несколько часов, а потом хотела пулей лететь в зоомагазин за другим питомцем, но Алексей решительно воспротивился.
Держа в руках трубку, он обшарил взглядом прихожую. Откуда доносится звук?
Телефон вместе с ключами обнаружился в кармане Ликиной курточки. Алексей мог дать голову на отсечение, что сам он даже вдребезги пьяный не засунул бы ключи от машины в ее куртку. Лика наблюдала за ним с невинным лицом.
— Леш, пойми, это неправильно. У тебя тяжелая ситуация. И вообще, все эти поездки с твоей бывшей… Ты всегда возвращаешься злым, усталым, на меня не обращаешь внимания. Я думаю, что дружеское плечо в такой день совсем не повредит. Во всяком случае, она не станет на тебя нападать в моем присутствии.
Он поморщился.
Лика, посещавшая какие-то курсы психологов, иногда выражалась столь вычурно и фальшиво, что хотелось дать ей в зубы, но приходилось сдерживаться и напоминать себе, что девочка, по большому счету, не виновата, что получила теперешнее образование с его непонятными ЕГЭ и прочими тестированиями, заменившими привычные экзамены. Упомянутая Ликой Ольга, даже плюясь ядовитым сарказмом, кстати, разговаривала совершенно иначе. Интонации, во всяком случае, были вполне искренними.
— Она на меня и так не нападает, — холодно сказал Алексей, безотчетно защищая бывшую.
Лике это сразу не понравилось. Она скривилась и даже одну бровь подняла, думая, что такая мимика делает ее похожей на Анджелину Джоли. Та тоже все время бровями дергает и загадочно улыбается.
— Да ла-адно? Так уж и не нападает?
— Вот тебе и ладно.
— А почему ты тогда возвращаешься аж зеленый от злости?
— Лика, чего ты добиваешься, а? — раздраженно спросил Алексей. — Чтобы я никуда не поехал? Или чтобы взял тебя с собой и потом всю дорогу разнимал двух бешеных кошек? Я что, плохо тебя знаю? Если вас свести вместе, пыль до потолка полетит. Ты же непременно скажешь какую-нибудь гадость.
— Конечно, скажу, — не моргнув глазом ответила Лика с неким самодовольством. — Например, что ей давным-давно пора дать тебе развод. А тебе — давно его попросить. Но ты же, блин, такой деликатный! Охренеть просто какой.
— Перестань.
— Что перестать? Ты так трепетно оберегаешь чувства своей бывшей, что не хочешь подумать ни о себе, ни обо мне. Между прочим, ты тоже потерял ребенка. Но разве она это понимает? Нет, она думает только о себе и не хочет тебя отпустить. Вцепилась, как бультерьер, и держит.
— Никто меня не держит, — сурово сказал Алексей. — Просто не было случая поговорить.
— Ну так поговори сегодня! — запальчиво крикнула Лика. — Докажи, что ты мужик, в конце концов. Или тебе слабо? Тогда я поговорю.
— Представляю себе! — усмехнулся он.