Большая часть хантов и манси вела полуоседлый образ жизни. У охотников и рыболовов для каждого времени года имелось сезонное поселение и жилище. С наступлением соответствующего сезона семья переезжала и жила, как правило, весь сезон на одном месте. Оленеводы перекочевывали чаще.
У хантов и манси удивительно много типов жилищ. Одни из них были временными, разборными, а другие — постоянными. Для ночлега в пути летом сооружали временный навес или заслон у костра, а зимой выкапывали снежную яму. Постройки с каркасом из жердей и покрытием из бересты очень разнообразны по форме. Это и шалаши с двускатной и односкатной крышей, и полусферические, полуконические и конические постройки — чумы. Чум покрывали не только берестой, но и шкурами, а в настоящее время для этого используют брезент. Постоянными, неразборными жилищами служили землянки или полуземлянки и наземные постройки из бревен и досок. Из них особенно интересны древние полуземлянки с опорными столбами и шатровой крышей. В древности они имели вход через крышу. Срубные постройки различались по конструкции крыш: плоской, односкатной, двускатной. Во временных постройках очагом служил костер, а в постоянных — чувал, напоминающий камин, сделанный из обмазанных глиной бревен. На улице ставили глинобитную печь для выпечки хлеба.
Во временных постройках на спальные места настилали циновки и шкуры. В постоянных жилищах имелись нары, также застилаемые. Полог из ткани изолировал семью и, кроме того, защищал от холода и комаров. Своего рода "микрожилищем" для ребенка служила колыбель — деревянная или берестяная. Непременной принадлежностью каждого дома был столик на низких или высоких ножках.
Для хранения домашней утвари и одежды устраивали полки и подставки, вбивали в стены деревянные штыри. Каждый предмет находился на отведенном ему месте, некоторые мужские и женские вещи хранились раздельно.
Разнообразны были хозяйственные постройки: амбары — дощатые или бревенчатые, навесы для вяления и копчения рыбы и мяса, конические и односкатные хранилища. Строились также укрытия для собак, сараи с дымокурами для оленей, загоны для лошадей, стойки и хлева. Для привязывания лошадей или оленей устанавливали столбы, во время жертвоприношений к ним привязывали жертвенных животных.
Кроме бытовых существовали общественные и культовые сооружения. В "общественном доме" хранились изображения предков данной социальной группы, устраивались праздники или собрания. Наряду с "гостевыми домами" они упоминаются в фольклоре. Существовали особые постройки для менструирующих женщин и рожениц — так называемые "маленькие дома". В поселках или глухих, труднодоступных местах строились амбарчики для хранения предметов культа. У северных групп обских угров имелись миниатюрные домики, в которые помещали изображения умерших. В некоторых местах строили навесы для хранения медвежьих черепов.
Предметы домашнего обихода изготовлялись почти исключительно из местных материалов. Каждая семья имела множество берестяных емкостей разной формы и назначения: плоскодонные сосуды, кузова, коробки, табакерки и т. д. Из дерена мужчины вырезали блюда, ступы, кадушки, черпаки, ложки. Оригинальны были коробки и тарелки, плетенные из корней кедра или из расщепленных веток черемухи (сарги). Из привозной посуды ценились котлы и фаянсовые чайные чашки. В мешках и сумках разных размеров, сшитых из шкур и тканей, хранили одежду и мелкие предметы. Женщина имела игольник и нитки из сухожилий. Необходимой принадлежностью в хозяйстве были стружки, которыми вытирали посуду, лицо и руки, перекладывали бьющуюся посуду, использовали их и как гигроскопический и перевязочный материал. Наструганные и измельченные гнилушки подкладывали под ребенка в колыбель.
Основной пищей у хантов и манси в прошлом были рыба и мясо. Рыбу ели сырой (свежепойманную и мороженую), вареной и жарено-сушеной или вяленой. Из внутренностей вытапливали рыбий жир, употреблявшийся с разными продуктами — рыбой, ягодами, мучными изделиями. Основным источником мяса были крупные промысловые звери — лось и дикий олень. Домашнего оленя забивали для пропитания только владельцы больших стад. Почки, печень, костный мозг, глаза, уши, губы, а иногда и мясо ели сырыми, но обычно мясо варили. Боровую и водоплавающую птицу ели в вареном виде или вялили и коптили. Из дикорастущих потребляли главным образом ягоды, собирали и некоторые растения. Грибы считались "нечистыми", их не ели. Глубокие корни имеют у хантов и манси традиции приготовления некоторых блюд из муки и круп, но хлеб стал широко потребляться только в недавнее время. Напитками служили вода, отвар чаги и другие растительные отвары. Очень популярен был плиточный чай. Многие курили, нюхали и сосали табак.
В одежде хантов и манси некоторые виды были одинаковыми у мужчин, женщин и детей. Вместе с тем здесь более, чем в других предметах материальной культуры, заметны были межгрупповые различия. Так, у северных групп в верхней мужской одежде преобладала глухая (без разреза спереди, надеваемая через голову), у южных и восточных — распашная. Глухая меховая одежда, не имеющая разреза спереди, была трех видов: малица, гусь (кумыш) и парка. Первую носили мехом к телу, а гусь и парку — мехом наружу. Парка была нарядной одеждой, а кумыш надевали в дорогу поверх малицы. Мужчины подпоясывали все виды верхней одежды поясами. Женщины повсеместно носили распашную верхнюю одежду, но у каждой группы был свой покрой. Некоторые виды женской одежды (штаны, рубаха, халат, платок, обувь) не отличались от мужской; специально женскими были набедренный пояс-повязка, двойная шуба из оленьих шкур, большие головные платки. На севере зимнюю одежду шили по большей части из оленьих шкур, а южнее — из сборного меха в сочетании с тканями. В старину использовали еще один оригинальный материал — рыбьи кожи. Из них шили штаны, рубахи, кафтаны. Мужчины летом носили верхнюю одежду из тканей (шабур, кафтан, халат), либо выношенную зимнюю — глухого покроя.
Обувь была разных покроев: для лета — поршневидная (с загнутой подошвой, присборенной над ступней), короткие черки и черки с пришивным длинным голенищем из ткани или кожи; зимой носили длинную обувь, целиком сшитую из камусов — шкур с ног крупных животных. Внутрь клали травяные стельки, надевали шерстяные либо меховые чулки.
Головным убором служили капор, платок или капюшон малицы и гуся. Своеобразны были так называемые ложные косы — пучки волос, перевитые цветным шнурком. В некоторых районах было принято стричь волосы особым образом либо их носили нестрижеными. Мужчины и женщины очень любили кольца, особенно из белых металлов. Женщины носили также нагрудные и особые наносные украшения.
Одна из особенностей материальной культуры обских угров — широкое распространение орнамента. Узорами украшали одежду, обувь и вязаные чулки, рукавицы, головные уборы, шейные и нагрудные украшения, пояса, игольники, подушки, сумки, коробки, кузова, колыбели, мелкие предметы из кости, ткацкие станки, луки и колчаны, выбивалки снега, лодки и весла, металлические и костяные пряжки и многие другие предметы, даже лепешки из черемухи.
Особенно богат и разнообразен орнамент на берестяных изделиях, выполняемый различной техникой. Вероятно, самой древней была техника выскабливания. Любопытно, что в одной из мифологических сказок (№ 25) это искусство передает своей человеческой дочери медведица; для подошедших охотников выброшенная из берлоги орнаментированная коробочка служит знаком, что они имеют дело не с животным, а с человеком. Для изделий из бересты характерно введение в орнамент упрощенных изображений животных, изредка — всадников. Прямолинейным геометрическим узорам на бересте близок и мозаичный орнамент на меховой одежде. Вышивки на одежде южных хантов богаче и разнообразнее по мотивам, чем на севере. Некоторые старинные рубахи здесь почти сплошь покрыты вышивкой. Повсеместно одежду украшали бисером. Резьба по дереву и кости не имела у хантов широкого распространения.
При всем локальном разнообразии декоративное искусство хантов и манси отличается внутренним единством. Лучшее исследование по этому вопросу принадлежит С. В. Иванову [62, с. 43-162].
Социальная организация обских угров — дискуссионная проблема (см. [92]). Одни авторы подчеркивали существование у них родового строя, другие — дуально-фратриальной организации; высказывалась точка зрения о наличии элементов феодализма в обско-угорском обществе. Для реконструкции общественных отношений у предков хантов и манси использовались и фольклорные данные. Особенно подробно это сделал С. К. Патканов, опираясь на героические сказания и песни иртышских хантов, относящиеся, по его мнению, к XIV — XV вв. [41]. Судя по ним, ханты находились на рубеже классового общества, а страна была разделена на мелкие "княжества" с городком в центре и с богатырем-воином во главе. Некоторые из воспеваемых городков С. К. Патканов соотносит с реально существующими археологическими памятниками-городищами.
По мнению М. Ф. Косарева [65], социальная структура, описанная в героических сказаниях хантов, начала складываться с рубежа бронзового и железного веков (I тысячелетие до н. э.). Это связано с выходом таежного населения на крупные западносибирские реки ("большие дороги") и усилением связен с югом, где в это время возрастает спрос на пушнину. В обмен на нее поступают предметы роскоши, которые скапливаются в руках родовой верхушки и военной знати. Усиливается политическая власть последних. На смену мирной жизни приходит эпоха захватнических войн и грабительских походов. Вся Западная Сибирь покрывается городками-крепостями. Например, в районе г. Сургут, на участке протяженностью 8-9 км, открыто шестьдесят городищ и сотни поселений, относящихся к периоду с конца бронзового века по средневековье. При раскопках городищ, расположенных обычно на возвышенностях, обнаруживают оборонительные сооружения в виде валов и рвов, окружающих сравнительно небольшое поселение.
Укрепленные городки богатырей, военные союзы южных хантов известны по фольклорным и ранним историческим источникам. Фольклорные же материалы северных хантов и манси и восточных хантов рисуют более архаичную картину. Здесь общественные отношения выглядят демократичнее, роль женщины — выше. Архивные источники XVII в. также свидетельствуют о социальной дифференциации у отдельных групп обских угров. Русские застали в Западной Сибири какие-то объединения, которые были положены в основу введенного позднее административного деления на волости. Во главе поселков (юрт) и волостей стояли "лучшие люди", "князцы" — должностные лица, назначенные администрацией. Большая их часть происходила из влиятельных семей.
В разных источниках зафиксировано деление хантов и манси на "роды" и "поколения", "фамилии" и "породы"; в названия крупных территориальных групп включалось также понятие "народ". В. Н. Чернецов, обобщив литературные данные и богатый собственный материал, пришел к выводу о существовании у обских угров в прошлом фратрии и рода [99; 103]. Об этих же социальных единицах писал В. Штейниц по хантыйским материалам [130]. Под фратриями подразумевались две группы, на которые делились северные ханты и манси — Пор и Мось, характерной особенностью которых был запрет на заключение брака внутри группы. Мужчина Мось мог жениться только на женщине Пор, и наоборот. Члены одной фратрии считались кровными родственниками и вели свое происхождение от одного мифологического предка. У фратрии Пор предком считался медведь, у Мось — женщина Калтась, которую представляли в виде зайца или гусыни. Они являлись главными тотемами, но кроме них были и тотемы других уровней: у Пор — кедр, лиственница и растение порых, у Мось — Мир-сусне-хум (сын Калтась) и береза. У каждой фратрии был собственный центр: у Пор — Вежакоры, у Мось — Белогорье, оба селения располагались на Оби. Они считались местообитанием тотемов, здесь проводились общефратриальные празднества и обряды. Одним из правил для членов фратрии было соблюдение тайны обрядов и священных сказаний.
Фратрии Пор и Мось, их общественные и религиозные функции зафиксированы только у северных обских угров, а в других районах экзогамные группы имели свои особенности. Например, у восточных хантов групп было не две, а три, и они носили названия Лося, Бобра и Медведя. Нет сведений о существовании Пор и Мось у южных хантов и манси.
Дискуссионным является и вопрос о роде у обских угров. В. Н. Чернецов выделил у них такие признаки рода, как экзогамия, родовое имя или самоназвание по имени тотема, богатыря или выдающегося человека, общеродовой знак (тамга), личные имена родового происхождения, вера в общего предка и родовой культ его, наличие родового кладбища и кровная месть за убитого сородича. Позднее вопрос о роде был подробно исследован 3. П. Соколовой [92; 93 и др.]. Она пришла к выводу о большой аморфности родовой системы хантов и манси в XVII-XIX вв. и предположила, что род как экзогамная единица так и не выделился из недр дуально-экзогамной организации. Вместо рода, считает 3. П. Соколова, у обских угров существовала локально-тотемическая, или генеалогическая, группа. По своим признакам она весьма близка роду, но в отличие от него не обладает собственной экзогамией.
Основными единицами обско-угорского общества в XVII — XIX вв. были семья и юрта-поселок [92]. В это время существовали большие семьи, состоящие из нескольких брачных пар, проживающих в одном доме и сообща владеющих угодьями. Наряду с большими были и малые семьи. Семья была патриархальной: главой считался мужчина, счет родства велся по мужской линии, дети при разводе оставались у отца, женщина во многом зависела от мужчины. Однако говорить о приниженной роли женщины было бы неправильно. Имеются данные и об относительно свободном положении женщины в семье, возможности для нее развода, при котором дети оставались у матери, о культе женщины-родоначальницы и т. п.
Поселки были, как правило, небольшими и состояли из одной или нескольких семей. В XIX — XX вв. часть угодий находилась в коллективном владении, а часть — в семейном. К началу XX в. стали оформляться территориальные общины. В этот период получила дальнейшее развитие социальная дифференциация, особенно на Оби и Иртыше, где хозяйничали русские рыбопромышленники и торговцы, и начинали складываться патриархально-феодальные отношения. Ко времени Октябрьской революции среди хантов и манси уже наметились элементы классового расслоения, но эксплуатация нередко носила скрытые формы и была замаскирована традициями первобытнообщинных отношений в виде взаимопомощи. Как и в других сферах жизни, в социальной организации и общественных отношениях у отдельных групп обских угров имелись определенные различия.