Царевич окружил войсками стан и ударил с пяти сторон. Русские ратники бежали к реке. Погибло множество воинов и бояр. Князь Симеон Михайлович был изрублен, князь Иоанн Дмитриевич утонул в реке.
Татары, оставив караул малый с пленниками и обозом, на третий день объявились у Нижнего. Князь Дмитрий Константинович успел бежать в Суздаль, многие жители — на лодках вверх по Волге, тем и спаслись. Татары же убили оставшихся жителей и сожгли город. Мордва по следам татар бросилась грабить русские земли.
Разор получился великий. Что не успели взять трофеями и сжечь татары, довершила мордва.
Князь Городецкий, Борис Константинович, вместе с племянником Симеоном Дмитриевичем и воеводой великого князя Свиблом зимой опустошил в отместку землю мордовскую — данника ордынского, истребляя людей, и сжёг жильё. Взяли в плен множество людей — жён и детей, казнили их в Нижнем, отдав на расправу толпе. Народ в злобном остервенении волочил их по льду, бил палками, травил псами. Раздетых их утопили, бросив в полынью.
Сия месть возбудила гнев Мамаев — русичи покусились на земли союзников и данников. Надобно было показать им, кто хозяин на земле русской. Только Орда может решать, кого казнить, кого миловать. Мамай приказал мурзе Бегичу собирать войска и идти на Нижний — разорить его дотла.
С тем и пришёл утром Михаил Андреевич к великому князю.
— Здрав буди, Димитрий Иоаннович!
— И тебе здравствовать, Михаил Андреевич! С чем пожаловал?
— Опять татарам неймётся! Забыть не могут, как мы по землям мордовским зимой прошлись. Так ведь не мы первые напали.
— Татары — народ злобный, обидчивый, мстительный. Надо ополчение собирать.
— Я распорядился уже гонцов к удельным князьям послать — прямо спозаранку.
— Одобряю. Кто у татар войском предводительствует?
— Мурза именем Бегич.
Князь огладил пышную бороду.
— Что-то не припомню такого.
— Да разве всех басурман упомнить можно?
Михаил помедлил.
— Что ещё? — недовольно спросил Дмитрий.
— За весну да зиму множество людей служилых да охочих в княжество прибыло. Надо обмыслить да землицей их наделить. Некоторые звания высокого, а под твоей рукой ходить хотят.
— Славно, сочти!
Дмитрий уселся в кресле поудобнее, приготовившись слушать.
Михаил Андреевич достал из рукава свёрнутый в трубочку пергамент. Обеими руками развернул свиток, откашлялся.