— У тебя ведь уже все готово, — устало закатила глаза моя подруга Таня и, откинув назад длинные черные волосы, сверкнула на меня своими большими карими глазами. — Весь курс сейчас едет в «Барнсли» отмечать начало учебного года. Между прочим, не только тебе завтра практику сдавать, а у многих она даже не дописана…
— Нужно еще раз все проверить. Я хотела переписать теоретическую часть, там во втором абзаце… — начала было объяснять ей я, но тут же себя прервала, понимая, что она все равно не поймет. — Забей, я не иду и точка.
Так получилось, что с первого дня я сдружилась с девочкой, которая постоянно подбивала меня на прогулы, но, отдаю себе должное, страх потерять бюджет не позволял мне этого сделать. Позже к нам в группу перевелась Фаина, такая же бюджетница, как я, трясущаяся из-за каждой галочки и отметки. Как бы ни было это странно, но сблизило нас именно ревностное отношение к учебе. Девушка была довольно полная, но, так как прибыла с востока, то очень красивая, с чарующими чертами лица. Ее черные глаза с медными волосами украшали многие студенческие банеры и вывески, зазывая студентов на мероприятия, дискотеки и даже конференции.
— Красивый студент — умный студент! — пояснял нам тайно влюбленный в подругу глава профкома.
Вероника же больше тянулась к Тане, так как обе девочки были из обеспеченных семей и могли позволить себе прогулку по бутикам, пока мы с Фаиной корпели над учебниками. Кстати, среди всех нас у Вероники были самые длинные каштановые, с рыжим оттенком, достающие до самой попы волосы и самая тонкая талия. Даже не спрашивайте, откуда я это знаю…
— Нет, Танюша… Мы с Фаиной пойдем домой, — снова повторила я ей и в этот момент развернулась вправо, где всего минуту назад стояла Фаина, но ее уже и след простыл.
— Видимо, Фаина тоже едет с нами, — Таня заговорщицки подмигнула и, не стесняясь, указала пальцем на девушку, которая во всю флиртовала с Костей из профкома, — Вероника пошла за нашей одеждой, так что ты тоже едешь с нами. И не спорь!
Я бросила презрительный взгляд на короткие красные платья с аккуратной золотистой вышивкой по подолу, в которых нас заставили танцевать, и на белые сапоги, достающие до колена, обутые поверх колготок в крупную сетку. Последнее уже было идеей Тани, которую все поддержали, и мне ничего не оставалось как тоже вырядиться дешевой шлюхой.
— «Барнсли» ждет нас, — хитро улыбнулась мне Вероника, вернувшись из раздевалки без вещей, — Твои шмотки у меня в машине и, если ты не хочешь ночью разгуливать в таком виде по улицам, то все же поедешь с нами.
Не знаю, чего она хотела этим добиться, но звучало это как вызов, по этому, криво ей улыбнувшись и развернувшись на небольших белых каблучках, я гордо пошагала к выходу.
— У тебя нет ключей! — крикнула мне вслед Вероника.
— Зато я знаю, где лежат запасные! — сделала я ее.
— Ты не можешь ходить в таком виде по улице! Это… вульгарно! — не сдавалась она. Я же только усмехнулась, услышав из уст девушки, ходящей летом в шортах, прикрывающих едва ли пол задницы и надевающей под одежду соски на присосках, чтобы привлечь побольше парней, словно «вульгарно». — У тебя нет телефона и денег!
В этот момент я просунула руку под платье в лиф, доставая оттуда телефон и все деньги из кошелька. Урок из детского дома номер два — никогда не оставляйте ценные вещи без присмотра.
Услышав, как девушка громко выругалась, я победно улыбнулась, поняв, что победила.
— Береги обувь! — вставила свои пять копеек Таня. — Мне нужно ее завтра обратно к маме в бутик сдать.
Радостная я выбежала из основного холла на улицу и буквально замерла на пороге. Мало того, что уже стемнело, так еще и здорово похолодало! Но назад пути не было — девичья гордость не давала признать себя неправой и тем более поддаться чьему-то дурному влиянию. Так что, шаг за шагом, я дотряслась до остановки автобуса. Просидев около часа впустую, решила пройтись до следующей остановки пешком, но стоило мне очутиться на приличном расстоянии, как нужный автобус приехал, набился до отвала и не стал реагировать на мои отчаянные попытки его остановить.
— Черт… Неужели 145 уже уехал?! — простонала задыхающаяся девушка, прямо мне в лицо, которая, так же как и я, не успела вовремя добежать, — Эти частники появляются тут раз в час!
Решив не ждать у моря погоды, пошла пешком, так как на автобусе мне было ехать тридцать пять минут, за полтора часа я бы прекрасно доковыляла своим ходом, еще и деньги сэкономила. По пути я ловила на себе изучающие взгляды, которые больше пугали, чем нравились. И, только услышав громкую и нецензурную ругань на одной из улиц, я замедлила шаг потому, что хотела измерить масштабы «катастрофы» и, если там летят перья, то просто обойду их через другую улицу.
— Блядь… Ну я же извинился! — худой рослый парень ударил о каменную стену кулаком и заматерился с новой силой. Я выглянула из проулка и заметила для себя, что место, где ругались пожилой мужчина и парень, является черным выходом из самого крутого и пафосного клуба города — «Кашемир». Мне было не видно лица парня, но пожилого мужчину я могла разглядеть хорошо: полный, в черном костюме, который наверняка стоил целое состояние, его русые волосы были настолько короткие, что небольшая лысина на темечке почти не бросалась в глаза, а вот большие складки на шее — пожалуйста. — Какого хуя ты от меня хочешь? Думаешь, я тут на колени перед тобой встану?
Освещение в проулке дало мне возможность увидеть, как пожилой мужчина довольно усмехнулся, оценивающе осматривая парня, словно перед ним товар, мебель, стена, но никак не человек. Его лицо было мертвым, холодным, пугающим… Потому что не может живой человек иметь такое каменное, ничего не выражающее лицо. Даже улыбка показалась мне какой-то искусственной.
— Надо будет — встанешь на колени! — так же безэмоционально заметил он. В его голосе было столько стали и власти, что я сама уже была готова стать перед ним на колени и сделать все, что он скажет, лишь бы тот не обращал свой гнев против меня… Тогда я еще подумала, что быть врагом такого человека не только плохо и неприятно, но еще и опасно! — А пока поживи своим умом и пойми, что деньги не растут на дереве, а папа не вечно будет твоей кормушкой.