— Помилуйте! — воскликнул Басистов. — Что вы это такое говорите? Это ни с чем не сообразно. Я жил в Малороссии, люблю ее и язык ее знаю… „грае, грае воропае“ — совершенная бессмыслица.
— Может быть, а хохол все-таки заплачет. Вы говорите: язык… Да разве существует малороссийский язык? Я попросил раз одного хохла перевести следующую, первую попавшуюся мне фразу: „Грамматика есть искусство правильно читать и писать“. Знаете, как он это перевел: „Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…“ Что ж, это язык, по-вашему? самостоятельный язык? Да скорей, чем с этим согласиться, я готов позволить лучшего своего друга истолочь в ступе…»
К чему я это? А к тому, что придумывать искусственные слова типа «грае, грае воропае, гоп! гоп!» или «баранчики розхитати та змастити», а потом умиляться над ними — есть давняя малороссийская традиция.
Да и вообще в ВМСУ много было и остается забавного. Так, если в российском флоте, получив приказание, подчиненный отвечает командиру лихим и элегантным «Есть!», то в ВМСУ он ограничивается лишь одним протяжно-блеющим «Є!…» Тут уже не только гуцульскими предгорьями веет, но и конкретным животноводством.
Вот такой он украинский флот, отдающий команды и говорящий на языке другой державы. Другого такого случая в истории мировых флотов я что-то не припомню… Ну, не химера ли это?
За все годы своего прозябания ВМСУ так и не стали настоящим флотом ни по боевой подготовке, ни по боевому духу, не по традициям. Вспомним, что если гимн Украины, это всего лишь калька с гимна Польши, то флаг военно-морских сил Украины — это калька с военно-морского флота кайзеровской Германии. Кто не верит, сравните эти флаги. Увы, но даже в этом Киев не создал ничего своего, как говорится, не хватило, ни ума, ни фантазии.
Как известно, при разделе Черноморского флота Украина с пеной у рта требовала себе ровно половину корабельного состава и береговой инфраструктуры, утверждая, что это будет началом великого украинского флота. О каких-то конкретных задачах, под которые бы организовывался будущий флот, о реальных политических и экономических возможностях Украины никто и думать не хотел. Девиз был один: заграбастать, как можно больше!
К примеру, ВМСУ с радостью прибрали себе часть арсенала Черноморского флота, даже не удосужившись разобраться, что собственно храниться в «укранизированных» штольнях. Прозрение пришло позднее, когда, осмотрев вожделенную добычу, украинские моряки взгрустнули — в штольнях хранились абсолютно никому не нужные снаряды давно распиленных крейсеров проекта 68-бис и списанных еще в 50-е годы XX века линкоров. Подсчет во сколько обойдется утилизация всего этого нахапанного «богатства» сразу надолго испортило настроение украинским военноначальникам.
Надо ли говорить, что забранное «на шару» уникальное Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище (где готовили инженер-механиков для атомного подводного флота) вскоре прекратило свое существование, а ВВМУ им. П.С. Нахимова влачило самое жалкое существование. Его выпускников некуда было девать, т.к. украинский флот просто не нуждался в таком количестве выпускников. А потому бедняги шли служить и инспекторами ГАИ, и пожарными. Вот такая украинская военно-морская романтика!
Удивительно, но, не смотря на то, что раздел Черноморского флота был произведен, и Украине отошло столько кораблей и судов и всякого иного добра, которые она просто не могла переварить, Киев всегда был не прочь при случае еще чего-нибудь отщипнуть от российского Черноморского флота. Из книги В. Баранца «Генштаб без тайн»: «В январе 1999 года, в один и тот же день, московский журналист брал интервью у нового командующего Черноморским флотом вице-адмирала Владимира Комоедова и командующего военно-морскими силами Украины вице-адмирала Михаила Ежеля. Обоим задал одинаковый вопрос:
— Раздел флота завершен?
Комоедов:
— Я пришел на уже разделенный флот.
Ежель:
— Нельзя говорить, что раздел флота уже завершен…
Шел седьмой год дележки».
Ну, как тут не вспомнить любимую украинскую поговорку: «Не съем, так понадкусываю». Проглотить Черноморский флот вследствие несварения желудка Украина не могла, а вот понадкусывать очень уж хотела. Любопытно, что механизм раздела Черноморского флота наши моряки еще в самом начале процесса в шутку назвали «столетним».
Нормально договариваться с украинской стороной было вообще невозможно. Они или откровенно хамили, или изворачивались, или, прикидываясь идиотами, кидались в «несознанку». Вот самый заурядный случай, когда российская сторона пыталась наладить взаимовыгодные отношения со своими украинскими коллегами, рассказанные мне бывшим начальником разведывательного управления ВМФ России вице-адмиралом Ю.П. Квятковским: «В своё время в Киеве был создан ученый отряд по подготовке специалистов радиоэлектронной направленности — матросов срочной службы (несколько сотен в выпуске) и мичманов-техников (несколько десятков) для кораблей и береговых частей ВМФ страны. С начала1992 года в плане общего присвоения союзной собственности началось интенсивное и открытое давление на ученый отряд с целью вынудить перейти в подчинение Вооруженных Сил Украины. Прежде всего, отказали в выдаче квартир только построенного дома для офицеров и мичманов отряда, задерживали выдачу и срезали ассортимент продуктов для столовой матросов, банк отказывал в финансировании, шли всяческие угрозы командованию и отдельным офицерам. Их женам и детям. Ученый отряд не выдержал и „сдался“. Чины ликовали, хотя такого количества выпускников узкой специализации Украине абсолютно было не нужно. А наш ВМФ в них остро нуждался. В этой связи в ГШ ВМФ России было выработано предложение — из очередного выпуска матросов и мичманов определённое количество их взять в российский флот, а ВМС Украины передать такое же количество выпускников из других ученых отрядов, которые дислоцировались в России, и были нужны ВМСУ на кораблях и в береговых частях. Поскольку ученый отряд подчинялся мне, то в Киев, естественно, направили меня. Прежде всего, я встретился с врио начальника разведки ВСУ, который до этого был преподавателем в киевском военном училище радиоэлектроники. С ним шел пустой, с его стороны, разговор об обмене выпусками, а также о передаче нам уникального по своей сути музея истории разведки ВМФ и флотов. Шли по залам музея, в каждом из них я пытался убедить главного украинского разведчика передать нам часть экспонатов, не касающихся непосредственно Украины. Но на всё получал однозначный ответ: „Ни, пан адмирал. Нехай остаются“ или „Ни, пан адмирал, мабуть там, на ТОФе (на СФ, на БФ) служили наши хлопчики с Украины“. Вернувшись в вестибюль музея, я встал перед панно метра 2 на 4, на котором на фанерных листах масляными красками один из учащихся матросов художник-самоучка, изобразил В.И. Ленина, стоящего на броневике и выступающего перед толпой революционных матросов. Повернувшись к подполковнику, я произнёс: „Насколько помнится, В.И. Ленин никогда не был в Киеве и, тем более не выступал в Киеве перед матросами. Кроме того, как известно, у многих украинцев не было и особой симпатии к вождю пролетариата. В этой связи думаю, что вы не будете возражать, если мы заберём это панно?“ Офицер встал перед панно, долго рассматривал его и потом вдруг неожиданно спросил: „А Вам-то, оно зачем, пан адмирал?“ Тут я не выдержал и ответил, что глубоко уважаю В.И. Ленина и что поставлю панно у себя на даче. Он опять повернулся к панно и, поразмышляв, веско сказал: „Ни, пан адмирал, нехай остаётся туточки“. Дальнейший разговор продолжился в кабинете начальника главного штаба ВСУ. Кстати, он оказался русским. Изложил ему суть предложений по обмену выпускниками. Тот отнесся с пониманием. Но снова вмешался всё тот же подполковник: „Ни, пан генерал, обмен „по головам“ нельзя считать равноценным. Мабуть они там у себя на Руси кормили выпускников репой, картошкой да отрубями, а мы наверняка полноценным пайком да еще с персиками и ананасами! У нас наверняка было больше затрат на одного выпускника чем у них“. Кормежка матросов ананасами даже генерала умилила: „Ну, ты брат, тут дико загнул“. В общем, вопрос остался открытым. Понимая необходимость положительного решения проблемы, генерал при этом явно не желал перечить настрою тогдашнего руководства Украины. На прощание он все же высказал мне замечательную фразу: „На Украине как: если все яблоки съесть не смогу, то хотя бы каждое надкушу!“ Взаимовыгодный обмен, к сожалению, так и не состоялся. Экспонаты музея, разумеется, оказались никому не нужными. Их частично растащили, частично выбросили или уничтожили. Правда, Красное Знамя своей воинской части ветераны все же успели спасти, увидев его… на помойке».
Часто Киев не стеснялся и откровенного жульничества, действуя по принципу — деньги не пахнут. К примеру, откровенно пиратская продажа Украиной Китаю малых десантных кораблей на воздушной подушке типа «Зубр», производившихся на заводе в Феодосии. Вся тонкость вопроса заключалась в том, что все интеллектуальные права на десантные корабли на воздушной подушке типа «Зубр» принадлежали исключительно России, т.к. разработчик «Зубров» Центральное морское конструкторское бюро «Алмаз» располагалось в России (г. Санкт-Петербург), а по всем международным законам именно КБ имеет исключительное право выдавать лицензию на свои разработки. Но украинцам закон не писан! В жажде быстрой наживы Киев наплевал на все и вся, продолжая нелегально без всякой лицензии строить в Феодосии «Зубры» и продавать их в Китай, что по всем статьям расценивается как кража интеллектуальной собственности и пиратство.
В своем лучшем стиле, за спиной России, Киев загнал китайцам «Зубры» по демпинговой цене, включая прямо запрещенную к передаче любой третьей стороне техническую документацию. Перед этим, чтобы москали не докучали всякими выигранными судами и прочими формальностями, украинские мошенники переименовали российский проект 12322 «Зубр» в исконно свидомый «кораблестроительный проект 958 „Бизон“». При этом все отличие украинского «Бизона» от российского «Зубра» состояло в том, что на нем малевали краской огромные желто-блакитные флаги.
Все попытки Москвы образумить потерявших остатки совести соседей так ни к чему не привели. При этом Украина пошла даже на откровенную подлость — развернула настоящую шпионскую войну против России с целью захвата технической документации на «Зубры». И это притом, что еще в 1992 году президенты Ельцин и Кравчук подписали документ о взаимном отказе разведывательной деятельности в отношении друг друга. Но о каких документах можно говорить, когда в воздухе запахло долларами! Так в Санкт-Петербурге был арестован сотрудника 51-го Центрального конструкторско-технологического института судоремонта капитана 1-го ранга В. Никольского. Последний осуществлял шпионаж в пользу Украины и передавший украинской стороне техническую документацию на десантный корабль на воздушной подушке «Зубр», разработанный в конце 1970-х в ленинградском конструкторском бюро «Алмаз», а также засекреченный каталог наименований стандартов военных кораблей СССР. Фигурантами уголовного дела по статье «контрабанда материалов, которые могут быть использованы при создании военной техники» помимо В. Никольского, оказались представитель Феодосийского производственного объединения «Море» В. Черный и экс-сотрудник ОАО «51-й Центральный конструкторско-технологический институт судоремонта» В. Родионов. Сумма вознаграждения одного Никольского от украинских разведчиков составила 200 тысяч долларов. Шпионам не повезло. Чернов скончался вскоре после ареста, вполне возможно, что ему просто помогли, т.к. слишком много знал. Родионов получил шесть лет, ну, а главный шпион Никольский все еще дает покаянные показания, так как светит ему целых двадцать лет. Справедливость, слава богу, восторжествовала. С возвращением Крыма в состав России, вернулся к ней и Феодосийский завод «Море», а вместе с ним и заказы на китайские «Зубры». Из Киева, правда, пытались, что-то пискнуть относительно некой своей доли, но писк не был услышан. О чем можно говорить с ворами. Так что закончилась данная история, как в русских народных сказках: добро победило зло.
История боевых будней военно-морских сил Украины настольно веселая, что по ней можно снимать комедийные сериалы. За примерами далеко ходить не надо. Настоящий анекдот среди моряков всего мира вызвал поход 1995 года фрегата «Гетьман Сагайдачный» в Абу-Даби на выставку вооружений «Айдекс-95». Тогда в штат экипажа пристроились более двух десятков пассажиров — все командование ВМСУ отправилось на дармовую экскурсию и на заработки валюты. Более представительной адмиральской делегации на выставке не имела ни одна другая страна. Но смех у моряков всего мира вызвало вовсе не это. Дело в том, что, не имея зенитных ракет комплекса «Оса-МА2» (то ли их не было изначально, то ли опять все разворовали), находчивые украинские моряки… выточили из дерева болванки, покрасили их и выставили напоказ экспертам. Сказать, что те были удивлены, значит, ничего не сказать…