Леруа, взбежав на мостик, велел подать подзорную трубу. Хоть и оцарапанную, но весьма зоркую. Бросив в нее один опытный взгляд, он тут же обнаружил на траверзе своего корабля некое странное плавучее средство. Громадный деревянный остов с одной фок-мачтой. Вне всяких сомнений, этот путешественник или претерпел жестокий шторм, или подвергся жестокому нападению. И то и другое было на руку Леруа. Он мгновенно понял свою выгоду в данной ситуации и приказал готовиться к бою.
И Жаке, и все прочие в мгновение ока поняли капитана. Для хищника нет ничего более приятного на свете, чем беззащитная добыча.
Подняв все паруса, запалив пушечные фитили, «Веселый бретонец» решительно двинулся на незнакомца.
– Вывесить красный флаг? – спросил Пирес.
Леруа отрицательно покачал головой, не отрываясь от своей трубы:
– Зачем мы будем предупреждать их о наших намерениях?
По тогдашним каперским правилам, судно, идущее на абордаж, обыкновенно вывешивало красное полотнище.
– Пусть они догадаются о них, когда мы всадим абордажные крючья в их палубу.
Леруа руководила не только его абсолютная бессовестность, но и трезвый расчет. Израненный корабль выглядел подлинным гигантом.
Три пушечные палубы.
Не менее восьмидесяти пушек.
Стало быть, сотни полторы сабель и мушкетов, не считая прочей многочисленной команды.
Имея не более шести дюжин вооруженных людей, в данной ситуации глупо играть в благородство.
Леруа вспотел от возбуждения: за столько месяцев бесплодных скитаний по морям наконец-то судьба дает ему в руки шанс. Настоящий шанс. Одна корабельная казна такого судна может представлять собою целое состояние.
– Корабль под флагом Ост-Индской компании! – громко объявил капитан, и Жаке и Пирес понимающе переглянулись.
– Антуан, положи руля к ветру! Канонирам держать фитили. Трубача сюда!
Все команды выполнялись толково и молниеносно. Капитан поднял руку, не отрываясь от окуляра:
– А-а, забегали!
На одномачтовом гиганте наконец поняли, чем угрожает им стремительное приближение небольшого нагловатого парусника. Предстоит еще одно сражение.
Может быть, еще более жестокое, чем то, что разрушило их корабль.
– Огонь!
Все пять пушек правого борта стреляли по верхней палубе – обычный корсарский прием. Стремление уничтожить живую силу противника, способную помешать успешному осуществлению абордажа.