— Думаю, да, товарищ полковник.
— Хорошо, приведите его ко мне.
В темном свитере, грубой суконной куртке и брюках из плиса, без шляпы и плаща Келли выглядел еще более юным. Он производил впечатление необыкновенно собранного, замкнутого в себе человека, при виде которого Масловский снова почувствовал необъяснимое раздражение.
— Вы, должно быть, гордитесь тем, что натворили? Я же запретил вам стрелять в Мерфи. Почему вы нарушили приказ?
— Потому что он стукач, товарищ полковник. Если такие, как я, хотят выжить, то таких, как он, следует ставить на место время от времени. — Келли пожал плечами. — Цель терроризма — распространение террора.
— Черт побери, но ведь это была игра! — взорвался Масловский. — Понарошку!
— Если мы слишком долго играем в какую-нибудь игру, товарищ полковник, то потом она начинает играть нами, — отпарировал Келли спокойно.
— Боже праведный! — выдохнул Масловский, хотя старался не употреблять таких выражений.
Он уселся за письменный стол напротив Келли.
— Профессор Черный считает вас готовым к работе. Согласны?
— Так точно, товарищ полковник.
— Задачу вашу описать довольно легко. Наши главные противники Америка и Англия. Последняя слабее. Самой больной занозой в ее теле является ИРА. Вы должны загнать эту занозу поглубже…
Полковник откинулся на спинку стула и посмотрел Келли в глаза.
— Итак, Келли, вы будете возмутителем спокойствия.
— В Ирландии?
— В конечном счете да, однако вам нужно еще подучиться на месте. Сейчас объясню подробнее.
Он встал со стула и подошел к огню.
— В 1956 году Армейский Совет ИРА проголосовал за проведение очередной боевой кампании в Северной Ирландии. Через три года выяснилось, что она потерпела полный провал. Сейчас нет уже никаких сомнений в том, что боевые действия будут скоро прекращены. Результат равен нулю.
— И что же? — спросил Келли.
Масловский возвратился к письменному столу.
— С другой стороны, из наших источников стало известно, что в Ирландии должен в конце концов разразиться конфликт более серьезный, чем когда бы то ни было. И ваша задача состоит в том, чтобы дождаться этого часа, закопавшись поглубже, словно крот.
— Ясно, товарищ полковник.