— Мы попробуем, ребёнок, — ответил папа, заводя машину. — Ты не забыла приглашение?
Лора похлопала по сумке: — Приглашение, запасные туфли без каблука, влажные салфетки… Да, ещё газовый баллончики портативная монтировка!
— Лариса! — А что Лариса?! Я еду в незнакомое место, где будет куча незнакомых аристократов, охочих до симпатичных девушек… Мне нужно что-то тяжёлое, чтобы защитить свою честь, а может, и жизнь!
— Милая моя, какой ты ещё ребёнок… — вздохнул папа, выруливая на набережную Фонтанки. — Никто тебя и пальцем не тронет, зря ты так волнуешься!
Возможно, этот бал станет поворотным моментом в твоей жизни.
— Поворотным, скажешь тоже, — пробормотала Лора. Ещё каким поворотным: повернётся несколько десятков раз в ритме вальса и домой. А утром в институт, на пары. Договариваться о пересдаче зачёта. Зубрить неправильные французские глаголы, а вечером повторять их, вывязывая петли тёплого шарфика на зиму…
Когда они выехали на Петергофское шоссе, стало ясно, что к десяти никто никуда не успеет. Лора терпеть не могла приезжать с опозданием. С самого детства она старалась рассчитывать время так, чтобы быть в нужном ей месте с авансом. А сегодня вообще всё пошло наперекосяк — будильник не услышала, макияж размазала, пробка на шоссе. Лора приоткрыла окно, впустив свежий, пахнущий заливом воздух в машину, и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Всё будет хорошо. Всё пройдёт, бал закончится, вернётся обычная, привычная жизнь… Всё будет отлично. Как всегда.
Паркинг перед воротами поместья был почти пуст. Лишь одинокий внедорожник с огромным знаком «Мерседеса» над решёткой грустно торчал посреди стоянки.
Папа остановил машину подальше от пафосного чудовища и повернулся к Лоре:
— Ну вот… Всего десять минут одиннадцатого. Иди, что ли. Встретимся после бала?
Она улыбнулась, осознавая, что улыбка выходит слегка натянутой, и кивнула:
— Да, только не опаздывай!
— Позвони мне, когда всё пойдёт к концу. Вид у папы был виноватый, как будто он жалел, что втянул Лору в эту авантюру.
Впрочем, жалеть уже поздно, а расстраиваться ещё рано. Лора взялась за ручку дверцы и, помолчав, спросила:
— Приготовишь драники? Я наверняка вернусь голодной.
— Приготовлю, со сметаной, как ты любишь, — кивнул папа с улыбкой. Лора быстро чмокнула его в щёку, поддавшись внезапному порыву, и вышла из машины.
Поместье было отгорожено от дороги солидным каменным забором до пояса, а сверху кованые решётки позволяли оценить размер угодий. Лора подошла к воротам. Вероятно, аристократ, обитающий здесь, заказывал их по собственному проекту, вдохновившись просмотром фильмов о старинных усадьбах. Чугунные завитушки на решётках, листики с цветочками, золочёные стебли, а венчал всё это безобразие огромный овальный вензель с буквой «М». Сразу за воротами начиналась широкая гравийная дорожка, которая вела под небольшим уклоном вверх, к самой усадьбе, которая упиралась крышей в серо-голубое северное небо.
Дорожку охраняли от наступающих деревьев парка небольшие кустарники, усыпанные белыми и алыми цветками. Там и сям виднелись крохотные аккуратные клумбочки с вакханалией роз и астр. Подняв взгляд к дому, Лора поразилась скромной величественной красоте жёлтого в белом обрамлении здания, которое словно посматривало на неё с холодным презрением. Мол, кто ты такая и зачем сюда пришла?
Тот же вопрос, но в более вежливой форме, прозвучал из небольшого громкоговорителя на столбе ворот. Там же висела табличка «Частная территория» и ещё одна «Охраняется злыми собаками». Лора почувствовала, как ноги отказываются держать её, устраивая неожиданную забастовку, и услышала шум мотора сзади — это папа отъехал, сочтя, видимо, свою роль исполненной. Надо взять себя в руки! В конце концов, она не воришка и не агент известной фирмы по продажам! У неё есть приглашение.
— Здравствуйте! Э-э-э, меня пригласили, — громко сказала Лора, вытягиваясь в сторону громкоговорителя, а потом добавила потише, чтобы не так стыдно было, если вдруг окажется, что это розыгрыш: — На бал.
Через пару секунд замок на воротах щёлкнул, и обе створки начали медленно открываться с металлическим лязгом. Лора увидела высокого статного мужчину в тёмной форме, в чёрном берете на бритой голове, и слегка перетрусила. То есть, трусила она уже давно, но в этот момент ей стало действительно не по себе.
Мужчина протянул руку: