Орам, по-прежнему облаченный в броню, отворил дверь в опочивальню невесты. Кровать была пуста, на столике возле нее покоились нетронутые фрукты и кувшин с напитком. Хрупкая фигурка в тонких шальварах и полупрозрачной кофточке виднелась у окна.
Не приближаясь, Орам щелкнул по запястью, сворачивая боевой режим брони. Затем аккуратно выбрался из тонкой скорлупы защиты и отбросил ее на кресло.
Конечно, броня была предназначена для длительного ношения. Внутренний резерв позволял носить ее не снимая около месяца, но всякий раз, освобождаясь от почти невесомой защиты, Орам чувствовал необходимость вымыться.
Вот и сейчас оглянулся, вспоминая расположение помещений — ему не часто приходилось бывать в родительской спальне. Затем шагнул к витражной ширме в углу комнаты.
Главные покои отец проектировал лично. Супружеская спальня была оборудована по принципу каюты крейсера: санузел, душ, мини-кухня — все находилось в одном помещении со спальней и хранилищем, изящно замаскированное под традиционные покои. В случае необходимости по команде хозяина комната превращалась в бункер, способный стать последним оплотом семьи.
За спиной раздался легкий вздох — Орам не обременил себя ничем, спеша ополоснуться.
— Не хочешь мне помочь? — спросил он, не оборачиваясь. — После брони ужасно чешется спина.
Судорожный вздох был ему ответом.
— Жаль, — искренне промолвил мужчина, шагнув за ширму. — Зоча, наверное, помогла тебе вымыться после всех треволнений, а мне пришлось проверить посты и отправить два десятка бойцов присмотреть за твоим бывшим хозяином.
И тут же Орам едва не стукнул себя по лбу — ох, зря напомнил девочке о том ужасе, откуда ее забрал Хамид! Ведь сегодня им предстоит разделить постель, а то, что она видела в том борделе, не добавит ей сговорчивости. Ну да сделанного не воротишь.
Постояв еще немного под тугими струями, Орам потянулся к склянке с ароматным травяным мылом. Склянки на месте не оказалось, но в тот же миг крепкая девичья ладошка коснулась его спины, втирая в кожу плотный зеленоватый гель.
Жених замер — руки сменились жесткой мочалкой из натуральных волокон. Вот запела разогретая спина, плечи, руки, снова поясница. Постепенно мочалка опустилась ниже, натирая крепкие ягодицы, потом еще ниже — свою долю удовольствия получили ноги. От приятной истомы побежали колючие мурашки.
Орам старался отвлечься, думать о несостоявшемся убийце, но частое дыхание у самых ног сбивало с толку. И тут он понял — девочка просто боится! Избитая и ничего не знающая о своей судьбе, она вдруг оказалась среди толпы гостей, предотвратила убийство и стала женой человека, которого видит впервые в жизни. Так что сбившееся дыхание говорит не о его мужской привлекательности, а о том, что невеста вот-вот упадет в обморок от нервного истощения!
Мысленно вздохнув, Орам перехватил ловкие ручки, уже начавшие обратное путешествие — снизу вверх. Поднял за подбородок тонкое, измученное личико с написанной на нем решительностью воина, идущего в смертельный бой. С сожалением прикоснулся губами к закрывшимся в ужасе глазам и попросил:
— Подожди меня в кровати, я хочу быть нежным с тобой, — и ласково вытолкнул жену из-за ширмы.
Еще несколько минут Ораму понадобилось на омовение ледяной водой. Потом, завернувшись в простыню, он вышел в комнату.
В окна уже пробивался рассвет, рисуя узоры на деревянном полу. В постели виднелся маленький бугорок, укрытый с головой одеялом. Еще раз вздохнув, жених приблизился к постели, швырнул простыню на пол и забрался под одеяло. Бугорок дернулся и замер.
Покопавшись в нагретом сумраке, мужчина отыскал узкую талию и притянул обмякшее тело к себе. Желание тут же кольнуло, свиваясь тугими кольцами внизу живота. Сцепив зубы, новоиспеченный супруг заставил себя аккуратно расправить длинные волосы нареченной, убрал за ухо непослушную прядку и, прижав к своему прохладному, влажному телу горячее тело жены — воплощенный комочек нервов, остался тихо лежать.
Рассвет вполз в комнату и начал нагревать ее жаркими нитями, когда Орам понял, что девушка в его постели перестала трястись и теперь просто спит. Расслабившись, он вытянулся рядом и провалился в глубокий сон.
Они проспали почти до самого вечера — перетягивая на себя шелковистое одеяло и недовольно бормоча во сне.
Первой проснулась девушка — ей очень захотелось кое-куда, да и жарко стало невыносимо. Открыв глаза, она замерла на несколько мгновений, ощутив практически на себе большое и тяжелое мужское тело. Потом глаза немного сфокусировались, и она увидела светловолосую голову на своем плече, руку по-хозяйски обхватившую ее талию. Ощутила, что ноги ее запутаны в одеяло и крепко прижаты к кровати — не шелохнешься, не убежишь.
Страх постепенно отступал — мужчина, лежащий рядом, дышал размеренно и глубоко. Не тянул к ней руки со скрюченными пальцами, не рвал тонкое ночное одеяние в лоскуты. Обнимал бережно и осторожно.