Были, правда, всякие там валютные, чековые и прочие распределители, но это все не для простого обитателя разваливающейся страны, а потому – их будто и не было. Сергей часто ломал себе голову надо всеми такими штуковинами. Но голова до конца, до прояснения не «доламывалась», видно, срабатывал самый простенький и в то же время очень надежный тормоз – инстинкт самосохранения. Без него многие бы давно свихнулись! Лучше было ни о чем не думать.
После посещения околотка и всего, что в нем произошло, путь был один, иначе Сергей не выдержал бы, надо было расслабиться! Расслабиться, а уже потом, с новыми силами, с новой энергией браться за дело, за расследование! Черт с ними со всеми! Он сам разберется! Он сам распутает ниточку! Ему главное – вспомнить! Вспомнить, кто это был! Он обязательно вспомнит! И тогда все сразу прояснится.
Сергей брел к заветной точке, распихивая, расталкивая школьную детвору – она шла с занятий или на занятия, в зависимости от смены. И всегда здесь было полно малышни! Всегда кто‑то мешался, крутился под ногами, галдел, бегал, игрался, шумел, хныкал, голосил, хохотал, обзывался и прочая, и прочая. Все это было привычно. По какой‑то невесть кем заведенной и устоявшейся традиции винные магазины строили или открывали непременно напротив школ, детских садов и яслей, видно, для того, чтобы от поколения к поколению число клиентов не снижалось. А может, и по какой‑нибудь более обстоятельной и сокрытой государственной таинственной пеленой причине. Но дело было не в этом.
Сейчас Сергею нужен был пузырь, и все! Ничего больше! Все остальное потом. Для начала надо прочистить мозги, расслабиться!
– Куда прешь, сука! – прохрипел ему в ухо интеллигентного вида мужчина средних лет. И оттолкнул локтем.
Сергей понял – без очереди не прорваться. И все же попробовал, сунулся с другой стороны. Получил локтем поддых. Удружила женщина в цветастой косынке. Да еще завизжала в лицо как резанная:
– Уйди‑и!!! Уйди‑и‑и, зараза!!!
Сергей пристроился в конце очереди, ничего не поделаешь. Стоял, злился, нервничал, глазел. Очередь наполовину была женской. Раньше, еще лет пять‑шесть назад в винный стояли практически одни мужики. Но с того времени, как с калориями и тем более с килокалориями в продуктовых стало совсем плохо, женщины решили, видно, возмещать недостаток энергии самым простым образом. Наверное, они поступали правильно. Да и как иначе, надо было приучать и себя самих и детей с внуками к тому единственному «топливу», которого в стране хватало на всех.
Сергей стоял и мучился. Успокоение не приходило. Он уже был готов снова полезть на рожон, попытаться пробиться понахалке – а чего там, пускай саданут пару раз по роже, пускай обматерят, ничего, можно стерпеть.
Но в это время к концу очереди подошел маленький плюгавенький мужичок в балониевом стародавнем плащишке и галошах на босу ногу. Галоши были примотаны бечевой, на плаще не было ни единой пуговицы. Глазища у мужичка краснели клубничинами, сивухой несло от него за версту, даже в этой очереди она перешибала все запахи. На лбу красовалась огромная шишка. Мужичок покачивался из стороны в сторону и мычал. В руке он держал восьмисотграммовую непроницаемую «бомбу»
– Ну, православныя‑я, кому‑у?! – наконец выдал мужичок и икнул.
Все насторожились. Но первым среагировал Сергей. Он сунул мужичку пятерку. Вцепился в бутылку.
– Не‑е, – пьяно пробурчал тот, – не‑е, друг любезнай, маловато! Давай еще рупь пятьдесят! За хранение!
– Чего?! – не понял Сергей.
Мужичок поглядел на него безумным глазом – другой он прикрыл, видно, для того, чтобы Сергей не двоился перед ним.
– А того‑о, милай, что без очереди – двойная плата! Вот чего! И хранил ее, знаешь, скоко?!
Сергей не ответил.