Отвернув обшлаг комбинезона, Юрий снова глянул на часы, прикинув, что в общей сложности будет потеряно почти тридцать минут. Теперь, если даже жать на полной скорости по ухабам и лужам, все равно к назначенному сроку не успеть. Первый серьезный прокол в командирской биографии гвардии лейтенанта Русакова.
«Полуштатский человек, чего с него взять!» - процедит сквозь зубы командир роты Миронов. А Русакову именно сегодня, в первом самостоятельном марше, хотелось доказать и Миронову, и новому комбату гвардии майору Родионову, что бывший инженер-электрик Русаков носит военную форму не по воле случая, а по праву наследника - сына солдата.
Он вернулся к своему бэтээру, кое-как почистил щепой заляпанные сапоги, влез в кузов. Матросы сочувственно посматривали на командира. Почти машинально Юрий глянул на путёвую карту. Черная ленточка проселочной дороги причудливо петляла среди лесных массивов и только в одном месте огибала широкую луговину.
Взгляд гвардии лейтенанта задержался на этой загогулине - и неожиданно спасительная мысль обожгла мозг. Схватив измеритель, он стал торопливо гонять его по карте. Выходило, если свернуть на луговину и пересечь ее по центру, путь сократится на добрых пятнадцать километров. А на открытом месте можно и скорости прибавить, чтобы поспеть в установленный срок. Как это при рекогносцировке штабные офицеры просмотрели такой выгодный маневр!
Маленькая колонна двинулась дальше. Русаков только перестроил ее - оба танка теперь шли следом за командирским бэтээром. Лейтенант повеселел, ситуация уже не казалась ему непоправимой. То и дело он вставал в кузове во весь рост, чтобы не проглядеть удобный поворот.
Лес заметно редел, за его опушкой клубился блеклый рассветный туман. Головной бронетранспортер медленно перевалил через неглубокий кювет и вышел на поляну, оставляя в густой траве двойную тропу. Танки двинулись за ним. Лейтенант велел Файзулаеву прибавить газу и не заметил, как колеса стали подминать торфяные кочки вместе с пучками остролистой осоки.
Осознали опасность, лишь когда бэтээр внезапно осел, словно сошел с твердой земли на воду. Дерн под его колесами предательски запузырился.
- Болото, товарищ гвардии лейтенант! - тревожно выкрикнул пулеметчик Филипеня.
- Стоп! - приказал Юрий водителю. Оглянулся и увидел, что идущий следом танк медленно проседает, гусеницы его молотят вхолостую, выбрасывая потоки ила.
- В танке! Остановить двигатели! Жалюзи закрыть! - надсаживая грудь, кричал; гвардии лейтенант, забыв, что ларингофон отключен. Неровно экипаж услышал его - машина замерла, цепко схваченная трясиной.
- Объезжайте танк справа, - приказал Юрий Файзулаеву. Когда машины поравнялись, он перебрался на броню застрявшего танка, из открытого люка которого уже высунулся встревоженный сержант.
- Откуда здесь взялось болото? - вслух размышлял Юрий. - На карте же явственно обозначен сухой луг…
- Своим ходом не выйти, товарищ гвардии лейтенант, - сказал командир танка, - надо буксировать…
Второй танк остановился метрах в семидесяти позади. Его командир бежал сюда, перепрыгивая с кочки на кочку.
- Ближе подходить опасно! - сложив руки рупором, крикнул он. - Засядем оба!.
- Передайте гвардии сержанту Тимофееву, пусть рубит лес для гати! В молодом подлеске, что возле опушки!
В лесу застучали топоры, и уже через четверть часа к застрявшей машине доставили первую волокушу зеленых хлыстов. Проваливаясь по пояс в трясине, матросы укладывали деревья макушками под гусеницы. Со второго танка подали буксир, а самого буксировщика держали на стальных тросах два бронетранспортера.
Натужно взвыли, двигатели, танк-буксировщик рванулся вперед, и вскоре заляпанная по самую башню машина стояла на твердой земле.
Штабной вездеход встретил колонну на полпути. В кабине рядом с комбатом сидели гвардии капитан Миронов со своим заместителем по политической части гвардии старшим лейтенантом Еськовым. Судя по выражению лиц, ротное начальство было настроено неважнецки. Русакова пригласили в вездеход, и маленькая машина возглавила колонну.
- Докладывайте, - коротко приказал Родионов. И стал терпеливо слушать сбивчивый рассказ Русакова обо всех эпизодах неудачного ночного марша.
- Кто позволил вам менять заданный маршрут? - перебил Юрия Миронов.
- Спокойнее, гвардии капитан, - остановил его комбат. - Вопросы пока задаю я… Выходит, карта подвела? - с нескрываемой иронией обратился он к Юрию. Потом, спрятав усмешку, заговорил серьезно: - Если бы все надеялись только на карту, кто бы стал заниматься такой нудной вещью, как рекогносцировка? Бродили бы по лесам и болотам одни топографы и головами отвечали за наши увязшие танки… Подходящий вариант, а, Русаков?