— Это т-ты за девку был! — возмутился Ждан, — чего п-поклеп наводишь?
— Шучу-шучу, — успокоил его второй.
Илья не чувствовал тела. Мог только голову поворачивать и смотреть во все глаза. Туман. Болото какое-то. Два мужика. Один высокий, со щекой, подвязанной белой тряпкой, — тот, что заикается. И второй — крепкий, уверенный в себе; веселый. На кочке еще двое сидят. Закутанные во что-то черное, так что только лица видать. Девушка и старик.
Крепкий оглянулся и крякнул с досады:
— Ну, где же Здрав-то? Или без него идти?
— К-как же! Уйдешь тут. В этом б-болоте только и плутать без п-проводника. Зря т-ты ему вперед заплатил.
— Ладно, время есть еще. Пока с пришлым поговорю.
Мужик подошел к Илье, внимательно его осмотрел, чуть подвинул, чтоб тот не свалился, и спросил спокойным деловым тоном:
— Звать тебя как?
— Илья.
— А меня Гонтом величать будешь. Сейчас введу тебя в курс дела. Ты — пришлый. Запомни это. За такими, как ты, здесь охотятся. Тебя Здрав вызвал, а мы вытащили. Вот этих — тоже, — Гонт показал пальцем на старика с девушкой. — Сейчас звач вернется, и пойдем потихоньку. Идти след в след, не отставать. Всё понятно?
Илья не ответил. Противно отвечать. Во всё, его окружающее, Илья поверил сразу — головная боль отрезвляла, но принять не мог. Это ж надо! Его — в рабство! А ничем иным это и быть не может.
— Не п-понял он, — за Илью ответил Ждан, — у них там всё не т-так.
— Разберется, — Гонт думал о чем-то другом — не об Илье и его проблемах, щурил глаза, высматривая в тумане звача; нервничал.
Постепенно чувствительность возвращалась к Илье. Тело прострелило болью, руки и ноги закололо стальными иголочками, так что страшно было двинуться. Илья невзначай дернулся и тут же повалился, только и успев повернуть лицо, чтоб не наесться болотной грязи.
Болото пахло не то, чтобы совсем противно, а непривычно. Мхом, стоячей, с гнильцой, водой, терпкими кустиками черники или там клюквы и чем-то еще. Тем, что нормальному болоту пахнуть не полагается. Какой-то химический запах, который Илья узнал, но назвать не мог. Почему-то казалось важным вспомнить его. Вот вспомнит, и сразу всё закончится.
Толчок в бок добавил внутренних ощущений и настроил на реалистический лад. Не закончится. Не сейчас.
Илья оперся на локти, согнул колени, ухватился за кривую сосенку и поднялся. Сам. Нечего давать лишний повод этим торговцам чувствовать свое превосходство над ним. Пусть уважают.
Гонт кашлянул, сплюнул в сторону и утер рот ладонью.
— Не видать?
— Идет. С-слышу.
Быстрые чавкающие звуки, и почти сразу из тумана появился человек в буром, мокром по подолу балахоне. Гонт оживился.