Но ведомо мне, что не закопалась чудь, но ушла тайными подземельями в свои города подземные. И настанет время, придет человек, скажет слово, и выйдет чудь из-под земли со всеми сокровищами человеческими…
— Ты пришел рассказать нам о том, что мы вышли из одного корня? То ведомо нам. Это вы, люди, — родства не помнящие. Мы, хмуры, ничего не забываем, всё записываем. Разве скажешь, что принес слово, по которому выйдем мы? Сказывай.
С каждым словом старейшины Феант опускал голову, но взгляд не отводил.
— Если не выйдете сейчас — не останется людей. Некому слово говорить будет. Всех эльфы изведут.
Старейшина свел седые брови.
— Что ж. Об этом можно поговорить. Проводите его.
Хмуры, сидящие по сторонам от старейшины, разом поднялись и пошли прочь из зала. Маг — за ними. Бронс посмотрел на Цику.
— А ты, девонька, что с ним делаешь? — старейшина кивнул на Феанта. — Не по пути вам.
— Так что делать? Куда идти?
— Своя дорога у тебя. Могу показать ее. Но идти по ней только ты сможешь.
Старейшина встал, подошел к Цике, взял ее за плечи и слегка развернул лицом к пустой каменной стене.
— Ну, где? Где дорога?
— Вот же она. Смотри.
И Цика увидела.
— Вставай! Вставай же!
— Мммм…
Никакого эффекта — Цика перевернулась с боку на живот, но не проснулась. Кхни легонько потряс ее за плечо. Цика чуть приподняла голову, разлепила глаза и сказала:
— Пора, что ли? Время сколько?
Огр глянул на хмуровскую машинку.
— Как раз, чтобы успеть до рассвета собраться.
Цика уперлась левой рукой в постель, помогла себе локтем правой и села, спустив ноги. Из-под теплого шерстяного одеяла она так и не вылезла — так и сидела, накинув его себе аж на голову.
— Поскорее можно? — поторопил ее Кхни.