— Цика, отпусти. Он сам взлетел. Мы просто пассажиры.
Земля приближалась. Цика посмотрела вниз, потом вверх — на полусдувшийся шар — и решительно встала на борт корзины.
— Ты чего? — Рэндом удивился. А удивить хмура — это надо постараться.
— Хрястнется корзина — размажет по земле. Кто оживлять будет? А так от нее, родимой, подальше будет.
Рэндом глянул вниз и полез вслед за Цикой. Вдруг, права девчонка. Она хоть и вредная, но кое в чем понимает.
Хрястнулись, как выразилась Цика, сильно. Корзина рассыпалась на кусочки, край шара зацепился за елку, затрещал и опал, заворачиваясь вокруг ствола и погребая под собой горе-летунов. Девушку оторвало от веревок, за которые она держалась, и бросило на землю. Хмура ударило о ствол и накрыло с головой.
Какое-то время они лежали, приходя в себя, пока кто-то высоким радостным голоском не поприветствовал их:
— Здравствуйте, добрые люди. Куда путь держите? Где остановиться надумали?
Цика поднялась с колен и, кряхтя и потирая ушибленные места, разогнулась. Метнула раздраженный взгляд на невысокого человечка непривычной наружности и сказала:
— Прибыли уже. Куда дальше направимся — не знаю. Рэндому решать. Он меня в эту глушь завел.
Опавший купол зашевелился от дальнего конца, что-то довольно быстро переползло к Цике и появился Рэндом. Он старательно пригладил ладонью всклокоченные волосы и обратился к неизвестному:
— Совсем не завел. Мы здесь волей случая. У нас дела в другом месте. Туда много дней идти — не дойти. Еще больше ехать — не доехать. Плыть — не доплыть…
— Вообще-то, мы должны были кое с кем встретиться, — перебила Цика Рэндома и осуждающе посмотрела на него, — теперь уж и не знаю — когда. Не будет же он ждать. Всё из-за тебя!..
Хмур опустил голову. Вина была на нем.
— Не печальтесь, добрые люди! Передохнете и дальше направитесь, куда вам надобно.
— Это она — люди, — Рэндом ткнул пальцем в Цику, — а я так вовсе хмур.
— А мне без разницы — что люди, что не люди. Всё равно мы все похожи. Вот у тебя лицо черное — так что? Мыслишь по-другому, али бросаешься на кого? Нет же! Да мы с тобой практически близнецы! Даже рост один!
— А сам-то кто будешь?
— Говорун я. Зовут Момлюс. Редкое имя!
Цика хрюкнула — уж больно не похожи были хмур и новый знакомец. У Рэндома и лицо, и руки, и всё тело были темными, почти черными. Говорун же был румяным белокожим крепышом. Тонкие правильные черты лица Рэндома не шли ни в какое сравнение с одутловатым несимметричным, но радостным лицом Момлюса.
Ростом, конечно, оба не вышли — едва доставали невысокой Цике макушками до носа. Тут говорун не ошибся. На этом всё сходство и заканчивалось.
— Что это за местность? — поинтересовалась девушка, — Кто здесь живет?