Чоп! Чоп!
- Не хотите ли спуститься под воду? - спросил начальник. - Сейчас водолазы пойдут осматривать дно.
Я кивнул.
На меня натянули белый водолазный костюм. Надели и привинтили шлем. Дали в руки специальную подводную кинокамеру. Обвязали верёвкой и спустили за борт.
Шшу! Шшу! - с шумом врывался в шлем воздух. Его подавали через шланг.
За круглыми окошками шлема стоял зеленоватый полумрак. Впереди смутно чернел борт «Магеллана»
Течением меня поднесло к борту. Я увидел перед собой железную стену, поросшую пушистыми зелёными водорослями. Среди них белели острые, как собачьи зубы, раковины.
Справа и слева от меня копошились водолазы. Они осматривали - метр за метром - борт, камни, дно.
Скоро пароход будут тащить с мели.
Я поднял голову, начал снимать водолазов и так увлёкся, что забыл выпускать из костюма лишний воздух.
Костюм раздулся, и я, как громадная белая лягушка, всплыл на поверхность.
За верёвку меня подтащили к буксиру.
Громыхая свинцовыми башмаками по лесенке и спотыкаясь, я едва вскарабкался на борт.
Водолазы доложили:
- Судно можно снимать с камней!
Но прежде чем тащить пароход с мели, его разгрузили.
«Магеллан» вёз бананы. Вода попала в трюм, и бананы испортились.
Их выбросили в море. Сладкий запах растекался вокруг корабля. Усатые тюлени удивлённо обнюхивали зелёные бананы, плавающие между волн.
Воду, попавшую внутрь «Магеллана», выкачали к исходу второго дня.
Настала самая важная минута.
Я залез с кинокамерой на мачту.
Два буксира стали впереди «Магеллана» и подали ему на палубу толстые стальные канаты.