Нифонтова Юлия Анатольевна - Шиза. История одной клички стр 21.

Шрифт
Фон

Гвоздь программы, не меняя угрюмо-сутулой позы, меланхолично усмехнулся:

— Цес, к чему этот фарс? Успокойся. Приглашаю всех в Дэ Ка «Сибэнергомаш».

Но возбуждённая компания не слушала объяснений, а с жаром продолжала третировать несчастного Гапона:

— Ах, вот кто есть ху!

— О-о, экстрасекс! Электросекс!

— Гапоша, загипнотизируй экзаменационную комиссию. Пусть нам всем пятёрки поставят!

— Ага, догонят и ещё раз поставят.

— А ты меня можешь прям сейчас заэтосамывать? — настаивала Лора.

— Покажи, братан! — голосили вокруг. — Ну, пожалуйста!

Замученный повышенным вниманием, Гапон долго и безуспешно отбивался от восторженных ценителей:

— НЕТ! Речи не может быть! К тому же я сегодня спиртное пил. Нельзя. Не могу. Нет, нет.

Но хитроумный интриган Цесарский выдвинул гипотезу, которая заинтересовала самого чародея:

— Я читал, что когда любого находящегося под гипнозом просят нарисовать человека, то он рисует, непременно, только себя самого. Проверим?

— Ну, что ж…

— Для чистоты эксперимента выдвигаю кандидатуру Хромцова. Он-то с любым портретом точно справится! Да, и Зденку. Она тоже с недавнего времени предпочитает портретный жанр, — предложил мстительный Цесарский и после короткой паузы неожиданно продолжил:

— И Янку ещё!

— Ну, спасибо тебе, брат, за доверие! Потом поймаем…

— Гад ты, Цесарик, редкий, из террариума!

— Дорогая, это производственная необходимость. Сугубо ради чистоты эксперимента. Так сказать, контрольный выстрел.

Стол отодвинули в угол. Зрители рассредоточились по периметру. Янку, Зденку и Хромцова усадили на стулья посередине комнаты. Гипнотизёр сел напротив, несколько минут сосредоточенно смотрел в пол, затем, сняв толстые очки, медленно поднял тяжёлый взгляд.

— Хорошо ли вам видно меня, бандерлоги? — гундосо встрял в выступление Цесарский.

— Так, всё. Ни слова больше!

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке