— Я не знаю…
Он пожал плечами.
— Ты не обязана. Я не должен был это предлагать, — и он потянулся за амулетом.
Она быстро убрала его в сторону:
— Нет, я попробую. Мне хочется знать. Как ты говоришь: даже подозрительной девочке можно просто дать совет.
— Как пожелаешь, — казалось, его забавляет их разговор.
Керена попробовала той же ночью. Приложила фигурку к щели, испытывая дискомфорт, однако быстро обнаружила, что статуэтка сама по себе излучает тепло и влажность. Осмелев, она вставила её, куда полагалось, и амулет скользнул внутрь, всё с теми же теплом и влажностью. Вскоре он весь, за исключением основания, скрылся внутри. Неудобство исчезло. Там оказалось больше места, чем она думала, — или же статуэтка заставила влагалище растянуться.
Она так и оставила амулет там, лучась тихим удовольствием. И она мечтала о сексе, снова и снова. Амулет не только сделал её готовой к сексу, он вложил в неё потребность в новых физических ощущениях.
Утром она достала его, тщательно вытерла и спрятала в карман. Морли, видимо, забыл об их разговоре, потому что не попросил вернуть вещицу.
Ничего он не забыл, девочка! Ты уже заставила его жаждать обладания тобой, но он не хочет ничего требовать, поэтому позволяет тебе прийти самой, когда будешь готова. Это вызовет твою готовность намного раньше.
Так оно и было: Керена уже чувствовала себя более чем готовой; благодаря амулету, она пылала от страсти, но полагала, что не готов, в свою очередь, сам Морли, который всё ещё считает её малышкой. Так что она просто выжидала подходящего момента.
Они передвигались от деревни к деревне, развлекая и просвещая жителей и тем самым зарабатывая на хлеб. Керена научилась множеству магических и суеверных мелочей, удостоверяясь, что видит разницу между ними — даже если не видели обитатели деревень. В промежутках между выступлениями Морли обучал её техникам экстраполяции и интерполяции, о которых упоминал ранее, развивая её разум. Вскоре Керена поняла: усваивая теорию, она делает ему приятно; усваивая технику, она радует его ещё больше; рассуждая логически, она доставляет ему наибольшее удовольствие. Морли хотел, чтобы она выросла не только талантливой, но и обладала здравым смыслом.
Мужчины вроде него — редкое сокровище, заметила Джоли.
Ещё он обучал её рудиментарной магии элементов: огня, воды, воздуха и земли. Её природный дар провидицы намекал на большой потенциал, и всё это являлось его частью: талант к пробуждению наследственной магии природы. Она была усердной ученицей.
Правильная комбинация фокусировки и заклинания может воспламенить сухое дерево.
— Но лучше маскируй это искрой из камня, — посоветовал он. — Не позволяй окружающим замечать подобные способности. Некоторые плохо к ним относятся.
— Как церковь, — согласилась она. — Хотя я и не понимаю причины.
— Церковь хочет сама контролировать магию, — ответил Морли. — Если этим умением овладеют слишком многие, церковное исцеление и прочие чудеса окажутся никому не нужными.
Другая фокусировка и заклинание вызывали бьющий из земли источник.
— Но говори, что у тебя дар просто находить подземную воду, — сказал он. — Отыскивай её, а не создавай прилюдно.
— Может, заклинание именно это и делает.
Он постучал костяшками пальцев по верхушке выступающего камня.