Он отошел от столика и улыбнулся, а меня охватил страх, лишая движений, дыхания, возможности разумно мыслить. Нет, не тот трепетный страх перед первой брачной ночью, как это положено молодой жене, а липкий ужас неведенья. Как Митор отреагирует, узнав, что я не девственна? Примет ли такой? Ведь клялась ему, что невинна, столько лет отказывала многим, ждала его. И что теперь? Но я должна сказать… признаться!
— Динара, — он неспешно подошел ко мне, взял за руки и легонько поцеловал в губы. — Прошу, не бойся, я не причиню тебе боли.
Ох, Митор, знал бы ты правду, чего именно так страшусь. Однако я ничего не сказала. Промолчала, стыдливо опуская ресницы. Еще не время. А сердце сумасшедшей птицей стучится в груди. Молю, пусть он не воспылает гневом. Поймет. Я знаю, что поймет! Мой милый, добрый Митор…
Муж повернул меня к себе спиной и медленно потянул за ленты. Аккуратно расшнуровал, и вот уже свадебное платье у моих ног.
Его нежные поцелуи покрывали мои оголенные плечи, вызывая легкую, приятную дрожь во всем теле. Совсем невесомые, будто бы прикосновения мягких крыльев бабочки. По коже бегали мурашки, а от каждого его осторожного поцелуя даже волоски на руках приподнимались.
Сейчас все было иначе. Не как с демоном. Чувственно, искренне, как и должно быть у двух любящих друг друга сердец.
Митор очень осторожно развернул меня к себе лицом, накрыл мои губы в сладком и в то же время терпком и долгом поцелуе. Не отрываясь от губ, он аккуратно уложил меня на постель. Лишь на мгновение он приостановился, чтобы снять с себя одежду.
Сердце металось между ожиданием продолжения и страхом неизбежного раскрытия тайны. Ведь я должна сказать ему… сама, первой.
— Динара, я люблю тебя!
Муж бережно стянул с меня белье, прикоснулся мягкими губами к моментально ставшим чувствительным соскам. Умело ласкал, чуть сжимая, покусывая, вынуждая меня стонать от удовольствия. Внизу, где-то в районе живота, появилось приятное чувство жара.
У него были женщины, и я это знаю так же, как и он должен узнать правду жены.
— Ты дрожишь? — тихо заметил любимый, оценивая мой трепет по-своему.
Я все никак не могла признаться, а Митор уже спустился к животу, мягко целуя каждый дюйм моего тела. Казалось, он не упускает ни миллиметра.
— Митор, я…
— Да, любимая? — муж на мгновение оторвался от моего живота и заглянул в глаза. — Я ведь обещал, что не причиню вреда. Поверь, я постараюсь сделать все, чтобы тебе не было больно.
— Дело не в этом, — я отвела взгляд, чувствуя, как горят от стыда щеки. — Просто…
Меня поцеловали, не дав договорить.
— Теперь ты моя жена, — любимый отпустил мои вспухшие губы. — Ничего не бойся!
Он раздвинул коленом мне ноги, и я, не в силах скрывать, с позором выкрикнула, невольно зажмурившись: «Я не девственна!»
Тишина. Он ничего не говорит. Я несмело открываю глаза и… презрение! Отвращение и ярость. Такие родные карие глаза словно убивают.
— Митор? — несмело прошептала я.
— Динара! — он проревел раненым зверем. — Ты ведьма?!