– Мне что, обо всем помнить полагается? Тот день и так оказался перенасыщен всем подряд. После десятого записывания моих показаний и не такое забудешь. Хотелось лишь добраться до собственной комнаты и упасть лицом в подушку.
Я обиженно засопела, но промолчала, решив игнорировать Шишеня остаток дня. Поотстав, выдержала расстояние в десяток метров и постаралась расслабленно что-то напеть под нос, этим еще больше раздражая парня.
В пятой оранжерее нас поджидала высокая тощая дама в комбинезоне темно-синего цвета и в переднике поверх него. Выглядела она на некий неопределенный возраст, то ли тридцать, то ли пятьдесят лет.
– Меня зовут мисс Адиори, – представилась ведьма, – пойдемте.
Я содрогнулась от излучаемой ею неприязни, словно женщина заведомо ненавидела всех студентов разом.
– Она не преподаватель, – сменив гнев на милость, шепнул Шиш, склонившись на миг к моему уху, – помощница главного садовника. И на самом деле не любит студентов. А еще знает, что это вы с девчонками пощипали бодрянец.
Я едва слышно застонала и глянула в спину мисс Адиори.
– Откуда ты все знаешь? – Удостоверившись, что ведьма нас не слышит, я медленно брела между рядами столов в оранжерее, рассматривая многочисленные тропические растения.
– Это не тайна, – как само собой разумеющееся, произнес маг. – К тому же, у меня удивительно болтливые кузины. Тут хочешь не хочешь, а будешь знать обо всех преподавателях академии, включая всевозможные сплетни и выдумки.
– Не отставайте, – обернувшись к нам, сказала мисс Адиори и свернула к выходу из оранжереи.
Меня терзали недобрые предчувствия, которые сбылись всего через минуту, когда садовница выдала нам с Шишем по лопате и вилам и привела на большой участок позади всех оранжерей и открытых грядок.
– Тут нужно вскопать и убрать весь дерн, – женщина указала на довольно обширный кусок заросшего сорняками газона, огороженного колышками с натянутой между ними веревкой.
Я сглотнула, осознавая, что сейчас с радостью променяла бы эту работу на кропотливое пересаживание нежных в обращении вопянок, стреляющих шипами при ощущении опасности, или осилиста, чьи корни выделяли настолько въедливую вонь, что смыть ее не помогало ни одно мыло.
– Тут же работы. – пробормотала я и прихлопнула рот ладошкой, заметив хмурый взгляд женщины.
– Магией не пользоваться, – предупредила ведьма, уже отойдя на несколько шагов. – В шестой оранжерее только зацвел белолев, не надо портить и эти ценные растения.
Я покраснела, чувствуя, что отработку нам назначили вовсе не за несанкционированный уход, а за те самые листья бодрянца.
– Интересно, мы хоть часть этого участка вскопаем? – печально спросила я у мага.
Тот смерил меня взглядом, будто так пытаясь оценить мои физические способности, потом подошел ближе и, склонив голову на бок, приподнял мою руку за рукав жакета. В сравнении с его ладонями мои выглядели бледными и тонкими, а черенок лопаты, который я сжимала, вызвал у мага усмешку.
– Ты? Копать? Пощади мои уши, – произнес Шиш, но так, что я не испытала обиды.
– Почему уши? – зная, что иду у него на поводу, все равно спросила я.
– Не хочу через четверть часа слушать о мозолях, – а они обязательно возникнут! – если ты попытаешься делать что-то своими неприученными к тяжелой работе куриными лапками, – соизволил объяснить молодой человек.
Я насупилась, но обижаться передумала, предпочтя уточнить: