И Карина повела их из коридора.
Мужчина двинулся, чтобы заблокировать им путь.
— Спасибо вам за то, что позволили воспользоваться вашей уборной, — произнесла Карина. — А теперь мы бы хотели идти своим путем.
Мужчина наклонился вперед. Его ноздри раздулись. Он всосал воздух через нос, и его лицо треснуло в усмешке. Он не улыбнулся, а показал ей свои треугольные зубы, аномально большие и острые, как у акулы и, определенно, нечеловеческие.
Ледяной холод пронесся по позвоночнику Карины.
Мужчина сделал шаг вперед:
— Ты ффоняешь как донор, — его зубы занимали так много пространства во рту, что он невнятно произносил слова.
Карина попятилась, держа руки расставленными для защиты стоящих за нею детей. Она пожелала, чтобы у нее имелся газовый баллончик или ствол — какое-нибудь другое оружие в дамской сумочке, а не гигиенические салфетки, записная книжка и сотовый телефон с мертвой батареей.
— Выпустите нас!
Мужчина продвинулся вперед:
— Райша! Шеншшина является донором!
— Мы сейчас же уходим! — Карина придала своему голосу немного стальной твердости. Иногда, если ты имеешь вид полной готовности бороться, то люди идут на попятную и начинают поиски цели полегче.
Мужчина опять обнажил свои зубы, и она мельком увидела, на что похож находящийся за первым рядом в его рту второй ряд клыков.
— Нет, не уйдете, — сказал он.
«Пришло время для экстренных мер», — решила Карина.
— Помогите! — изо всей силы закричала она. — На помощь!
— Не поможет, — уверил он ее.
Дети начали плакать.
«Может, это ночной кошмар», — понадеялась Карина. Возможно, она спала.
— Мам? — попросила сцепившаяся с ее джинсами Эмили.
Сон или нет, Карина не может позволить ему захватить себя или детей. Она продолжила пятиться к той двери за собой с надписью «Лестница».
— Дайте нам пройти!