Часто допускаемая ошибка состоит в том, что общий закон причины и следствия неверно считают законом достоинств и недостатков. Если мы спрашиваем, почему у одного животного легкая жизнь, а у другого тяжелая, то можем также спросить, почему одно дерево срубается до того, как вырастет, тогда как другому позволено умереть в старости? Почему одна пара туфель сделана для украшения дамской ножки в бальной зале, а другая — для того, чтобы мужик волочил ее по грязи? Никто не станет утверждать, что минералы и растения несут моральную ответственность. Так же не несут моральной ответственности животные, дети, идиоты или умалишенные. Это — факт, признанный человеческим законодательством, и только невежеству XIV века было предоставлено право на судебное разбирательство и наказание животных, согласно иудейскому закону, сформулированному в «Исходе» (XXI, 28), гласящему: «Если вол забодает мужчину или женщину до смерти, то вола побить камнями и мяса его не есть; а хозяин вола не виноват». Согласно этому закону, в 1386 году судья из Фалаиса приговорил свинью к тому, чтобы ей покалечили ногу и голову, а затем повесили за то, что она, разодрав лицо и руку ребенка, убила его. Это было драконовское наложение наказания. Свинья была казнена на публичной площади, одетая в человеческое платье.
Закон кармы — моральный закон, и там, где не существует моральной ответственности, не может быть и применения закону кармы; но закон причины и следствия касается всех областей природы.
Знаменитый писатель сказал: «Страдание — это божественное лекарство небес». Закон компенсации действует и в животном мире. Собака, вынужденная упражнять свою сообразительность, дабы найти пищу, скорее разовьет психические силы в этом направлении, нежели та, которая, ничего не делая, лишь ест и спит, и индивидуальная, или дифференцированная, монада первой скорее достигнет состояния, необходимого для вступления в человеческое царство. В животном царстве обнаружены зачатки надежды, терпения, веры, преданности, доверия и т. д. При их упражнении они будут становиться сильнее, и, поскольку в природе ни одно усилие никогда не пропадает, они найдут себе применение. Если мы понимаем законы Вселенной, то не будем придираться к ним, а убедимся в бесполезности попыток изменить или улучшить Верховную Мудрость или «Бога».
В первое десятилетие существования Теософского Общества сложнейший вопрос о перерождении, или перевоплощении, был самой злободневной темой, периодически вызывавшей к себе повышенный интерес. И главная сложность состояла в том, что prima facie свидетельства указывали на явное противоречие между тем, что сказано на сей счет в «Разоблаченной Изиде» (т. I, гл. X), и последующими учениями, вышедшими из-под пера того же автора, вдохновляемого все тем же Учителем.
В «Разоблаченной Изиде», как принято считать, перевоплощение отрицается. Возвращаться на землю иногда разрешается только так называемым «развращенным духам». «Исключения из этого и без того редко применяющегося и достаточно сомнительного правила согласно «Разоблаченной Изиде»… делаются только в трех случаях: при выкидыше, ранней смерти или сумасшествии, также влекущими за собою перерождение на земле». («Ч.К.М.» в журнале «Light», 8 июля 1882 г.)
Ответ на обвинение последовал незамедлительно, в чем может убедиться каждый, кто соблаговолит просмотреть «Theosophist» за август 1882 года. И все-таки ответ либо не удовлетворил некоторых читателей, либо остался незамеченным ими. Если не принимать в расчет довольно странное утверждение, что перевоплощение, то есть цепь периодических перерождений каждой индивидуальной монады от одной пралайи до другой, отрицается несмотря на то, что вся доктрина является неотъемлемой частью индуизма и буддизма и воспроизводит их основные догматы, то суть обвинения фактически сводится к следующему: автор «Разоблаченной Изиды», по ее же собственным словам, изучающая индусскую философию и преклоняющаяся перед нею, а также исповедовавшая буддизм задолго до того, как «Разоблаченная Изида» была написана, отвергает перевоплощение и, стало быть, отрицает вместе с ним саму карму! Ибо последняя является краеугольным камнем эзотерической философии и восточных религий, главным и фактически единственным столпом, на котором зиждется вся философия перерождений; и коль скоро эта философия отрицается, то и вся доктрина кармы становится всего лишь пустым звуком. И потому оппоненты, не переставая рассуждать об очевидном противоречии между обвинением и известными фактами, продолжают настаивать на том, что давняя и убежденная буддистка отвергает перевоплощение и вместе с ним карму. Тогда, не желая вступать в перепалку с тем, кто был некогда другом, и вдаваться в хорошо известные обеим сторонам подробности, что было бы пустой тратой времени, автор ограничил свой ответ несколькими скупыми фразами. Но теперь настало время подробно рассмотреть учение о перевоплощении, поскольку за него уже взялись некоторые критики и, неправильно истолковав ряд фрагментов из «Разоблаченной Изиды», пришли ко все тем же прискорбным выводам.
Для того чтобы положить конец бесполезным спорам, необходимо изложить упомянутое учение более детально.
Уже после написания «Разоблаченной Изиды» было опубликовано столько подробных изложений различных фрагментов эзотерической доктрины, что содержащийся в «Разоблаченной Изиде», этой энциклопедии оккультной науки, где большинство вопросов рассмотрены лишь в самых общих чертах, материал вполне можно было бы назвать несущественным и устаревшим; но как раз поэтому я хочу сразу же заявить, что настаиваю на правильности всего того, что было написано на данную тему в моих прежних сочинениях. Думаю, что уместным было бы начать с публикации в «Theosophist» за август 1882 г., хотя цитируемые фрагменты могут показаться и наверняка покажутся читателю «несовершенными, сумбурными, запутанными и неуклюжими, равно как и многие другие пассажи из этого сочинения, ставшего первым литературным опытом иностранки, которая до сих пор не может похвастать своими познаниями в английском языке». Но все содержащиеся в них косвенные упоминания учения о перевоплощении абсолютно верны.
Приводя ниже раскритикованные выдержки из «Разоблаченной Изиды», заключающие в себе «фрагменты загадочного учения о перевоплощении, отличного от метампсихоза», постараюсь разъяснить значение каждой из них. Фразы, нуждающиеся, на мой взгляд, в пояснении, выделены курсивом.
Реинкарнация, то есть появление той же личности или, вернее, ее астральной монады дважды на той же планете, не есть правило природы; это — исключение, подобное тератологическому феномену рождения ребенка с двумя головами. Ему предшествует нарушение законов гармонии природы, и происходит оно только тогда, когда последняя, стремясь восстановить нарушенное равновесие, насильно бросает обратно в земную жизнь астральную монаду, которая была вышвырнута из круга необходимости преступлением или несчастным случаем.
Так, в случаях абортов, в случаях детских смертей до определенного возраста и в случаях прирожденного и неизлечимого идиотизма начальный замысел природы — создать совершенного человека был нарушен. Поэтому в то время как грубая материя каждого из перечисленных существ обречена на рассеивание при смерти, на рассеивание по обширному царству сущего, бессмертный дух и астральная монада личности (назначение астральной монады — оживлять тело; а назначение бессмертного духа — осенять божественным светом телесную организацию) должны стараться второй раз осуществить цель создания творческой личности (т. I, с. 335).
Здесь идет речь об астральной монаде (или теле) умершего человека, скажем, Джона или Томаса. В учениях эзотерической философии индуизма это называется бхутом; в греческой философии — тенью, или умбра; и во всех заслуживающих внимания философиях, как и в двух вышеназванных, говорится, что эта астральная тень исчезает после своего более или менее продолжительного пребывания в камалоке, которую католики называют Лимбом, а греки — Гадесом. Разумеется, это — «нарушение законов гармонии в природе», когда астральная монада, или тень человека — Джона или Томаса, вместо того чтобы естественным образом прекратить свое физическое существование в положенный срок: а) безжалостно выбрасывается из телесной оболочки преждевременной смертью вследствие трагического случая или каких-то иных причин или б) так и не исполнив своего предназначения, снова оказывается (то есть то же самое астральное тело, связанное с той же самой бессмертной монадой) на земле, чтобы завершить начатое. Однако происходит это в полном соответствии с законами кармы: человек «должен предпринять вторую попытку исполнить то, что предназначено ему творческим разумом» или законом.
Если разум настолько развился, что может стать действенным и распознающим, то никакого [немедленного] перевоплощения на этой земле не будет, так как три части триединого человека соединились вместе и он способен совершать свой путь. Но когда новое существо не продвинулось дальше состояния монады или в таком случае, как у идиота, когда триединство не состоялось [на земле и, следовательно, не может быть достигнуто после смерти], бессмертной искре, которая осеняет его, пришлось снова входить в земной план, так как ей помешали в первой попытке. Иначе смертная, или астральная, и бессмертная, или божественная, души не могут в унисон продвигаться вперед к высшей сфере [дэвакхану].
Дух следует по линии, параллельной линии материи; и духовная эволюция совершается рука об руку с физической эволюцией. (Т. I, с. 335–336).
Оккультная доктрина учит, что:
1. Монада не может немедленно переродиться на земле после физической смерти, вопреки тому, что говорят на сей счет спиритуалисты, исповедующие доктрину перевоплощения; кроме того, нет и не может быть никакого второго рождения для «личностного», или ложного, Эго — perisprit, иначе как в вышеназванных исключительных случаях. Но в то же время: а) перерождается (или периодически воплощается) бессмертное Эго (Эго, проходящее через весь цикл перерождений, и не-Эго в состоянии нирваны, или мокши, где оно становится безличным и абсолютным); ибо это Эго есть корень каждого нового воплощения, нить, на которую нанизываются одна за другой ложные личности, или иллюзорные тела, именуемые людьми, — Эго-монада периодически входит в них, подчиняясь циклу перерождений; к тому же, б) эти перевоплощения случаются не ранее чем через 1500, 2000 или даже 3000 лет жизни в дэвакхане.
2. Манас — вместилище дживы, той искры, что движется вместе с монадой в цикле рождений и перерождений от начала и до конца манвантары, и есть то самое реальное Эго. И далее: а) джива следует за божественной монадой, дарующей ему духовную жизнь и бессмертие, в дэвакхан, и потому не может ни переродиться до определенного ему срока, ни объявиться на земле — зримо или незримо — в промежуточный период; б) пока духовный аромат Манаса, то есть все самые возвышенные устремления, а также духовные качества и атрибуты, составляющие высшее Я человека, не достигнет своей монады и не соединится с нею, последняя остается как бы несуществующей; коль скоро она является in esse безличной и per se безличностной и приобретает свою духовную окраску или оттенок эгоизма только под воздействием Манаса в период его воплощения и затем во время развоплощенного существования последнего после физической смерти, когда он отделен от всех своих низших принципов.
3. Эти оставшиеся четыре принципа или, скорее, 21/2, поскольку в их число входят приземленная часть Манаса, его носитель камарупа и лингашарира — мгновенно распадающееся тело, а также сопутствующая им прана, или жизненный принцип, — так вот, эти принципы относятся к ложной личности и потому не могут войти в дэвакхан. Последний является состоянием блаженства, вознаграждением за все перенесенные в жизни незаслуженные страдания; и потому все, что толкало человека к греху (а именно его земная, одержимая страстями природа), должно остаться за пределами дэвакхана.
Таким образом, не подлежащие перевоплощению принципы (ложная личность) остаются в камалоке, сперва в виде материального остатка, а затем — как отражение в зеркале астрального света. Наделенные способностью создавать иллюзию вплоть до момента своего полного исчезновения, наступающего в результате постепенного «растворения», с чем еще они могут отождествляться, как не с эйдолоном древних греков или теми же тенями греческих и латинских поэтов и классиков?
Какая же награда или наказание могут быть в сфере развоплощенных человеческих существ для утробного плода или человеческого эмбриона, когда у него даже не было времени, чтобы хоть раз вздохнуть на земле, а еще менее он имел возможность применить свои духовные способности? Или для безответственного ребенка, бесчувственная монада которого остается спящей внутри астральной и физической оболочек и не может поэтому предохранить его от того, чтобы он сам не обжегся до смерти или сжег кого-то другого? Или для родившегося идиотом, у которого по сравнению с нормальными людьми количество мозговых извилин достигает только двадцати или тридцати процентов и который поэтому не несет ответственности ни за свои наклонности, ни за деяния, ни за несовершенство своего шаткого полуразвитого ума? («Разоблаченная Изида», т. I).
Таковы «исключения», о которых говорится в «Разоблаченной Изиде»; но с тех пор учение о перевоплощении ни на йоту не изменилось. Более того, речь здесь может идти отнюдь не о «противоречиях», но только о незавершенности изложения, которая как раз и послужила причиной неправильного истолкования, скорректированного последующими учениями. Опять же, в тексте «Разоблаченной Изиды» действительно было допущено несколько серьезных ошибок, которые не были своевременно исправлены и попали в последующие издания после стереотипирования гранок.
Одна из таких ошибок, к примеру, оказалась на 329-й странице первого тома и повлекла за собой другую — на странице 330.