– Тогда почему же вы, черт побери, этого не сделали? – спросил я.
Я совру, если скажу, что он стукнулся об потолок, но он разинул рот так широко, что я испугался, как бы его нижняя челюсть не ударилась о коленку. Глаза вылупились, как два печеных яйца. Струйка слюны потекла по жирной складке в уголке рта. Наконец он захлопнул рот с изяществом парового экскаватора.
Если это была игра, то он был великий актер.
– Повторите еще раз, – прошептал он.
Я вынул из кармана сложенную газету, развернул и показал ему колонку.
– Посмотрите это сообщение об убийстве Шарпа. Ваша местная газета работает из рук вон плохо. Тут говорится, что неизвестный позвонил в департамент, ребята выехали туда и нашли труп в пустом доме. Это чушь собачья. Я там был. Фермер Сейнт с сестрой там был. Ваши ребята были там вместе с нами.
– Предательство! – завопил он вдруг. – Предатель в департаменте.
Его лицо стало серым, как мышьяковая липучка для мух. Дрожащей рукой он опрокинул еще две рюмки.
Теперь была моя очередь щелкать кардамоновые семечки.
Он опрокинул одним глотком еще стопочку и нашарил на столе коробку селектора. Я уловил фамилию Гэлбрейт. Я пошел и отпер дверь.
Ждать нам пришлось не очень долго, но шеф успел опрокинуть еще две стопки. Цвет лица его заметно улучшился.
Тут дверь открылась, и через порог лениво переступили кожаные мокасины того самого рослого рыжего полисмена, который оглушил меня дубинкой. В зубах его торчала трубка, руки в карманах. Он прикрыл плечом дверь и небрежно прислонился к ней спиной.
Я сказал:
– Привет, сержант.
Он взглянул на меня так, словно хотел бы расквасить мне физиономию и сделать это по возможности не торопясь.
– Значок на стол! – заорал толстый шеф. – Значок! Вы уволены!
Гэлбрейт подошел к столу, оперся на него локтем и наклонил лицо почти к самому носу шефа.
– Что за шуточки? – спросил он басом.
– Фермер Сейнт был у вас в руках, и вы его упустили, – орал шеф. – Вы и этот кретин Дункан. Вы позволили ему ткнуть вас дробовиком в брюхо и смыться. Все. Вы уволены. У вас теперь будет не больше шансов найти работу, чем у маринованной устрицы. Давайте значок!
– Какого черта вы лезете ко мне с каким-то Сейнтом? Кто это такой? – спросил Гэлбрейт равнодушно, выпуская дым в лицо шефу.
– Он не знает! – рыдающим голосом обратился шеф ко мне. – Он не знает! Вот с каким человеческим материалом мне приходится работать.
– В каком смысле работать? – небрежно поинтересовался Гэлбрейт.