То, что со мной произошло, можно назвать только одним словом, и то оно матерное. Я был обычным парнем. Жил как все. Интересовался девочками, играл в компьютерные игры, гулял с друзьями. Может я и не был любителем дискотек, но и ботаником я тоже не был. Круг моих интересов был достаточно широк, что бы назвать меня разносторонним. Я любил ходить в походы и петь под гитару, это притом, что ни голосом, ни слухом наделён не был, но кого в лесу это волнует? Главное что я был самостоятельным. Заводилой. Лидером. Многие мои друзья всегда завидовали этой моей черте характера. Ещё в пятом классе, когда мой лучший друг был вынужден ЛИЧНО отпрашиваться погулять, я запросто чиркал записку, и сваливал до вечера. Даже моя старшая сестра и брат в иных моментах пасовали передо мной. Брат был старше на десять лет, а сестра на пять. Им по возрасту положено было быть самостоятельными, однако они оба могли умереть от голода возле полного холодильника. Это даже была своеобразная тема для шуток в нашей семье. Я же, самый младший, всегда, из любой ситуации, находил выход. Приходил со школы, грел обед и кормил этих двух здоровых оболтусов. Конечно, позже, когда у сестры в старших классах начались уроки домоводства, она частенько баловала нас разной домашней выпечкой. Честно, я этим даже не пробовал заниматься, хотя думаю, что у меня это получилось не хуже. За то, я уже в седьмом классе, мог приготовить обед с нуля. До сих пор не могу забыть случай, когда я пришёл к другу после школы, а у него в доме, ну скажем мягко, ничего из готовой еды. Его мама вернётся только ближе к вечеру, а до этого времени сидеть ему голодным. Я провёл небольшую ревизию в его холодильнике, оценил возможности и набрал номер бабушки.
— Ба, как готовить сырники?… Ок, записываю.
Через полчаса я наготовил сырников на нас двоих и ещё осталось. Он смотрел на меня как на волшебника, доставшего прямо перед его носом, кролика из воздуха. Это было прикольно.
Разность интересов в нашей семье тоже была распределена своеобразно. Брат был ярым поклонником спорта. Играл в футбол и в хоккей. Он болел за всё, что относилось к спорту, от хоккея до пятиборья и водной гребли. Но бесспорными его любимцами была троица, хоккей, футбол и баскетбол. В тоже время, руки у него росли из задницы. Если нужно было что-то сделать самому, в этом он пасовал по всем фронтам. Даже поменять лампочку, для него было не под силу. Про таких говорят, что они гуманитарии, а, на мой взгляд, они просто безрукие. Но брат был братом, и мы неплохо проводили с ним время. Епархия сестры была выпечка и рукоделие. Она могла испечь пирог, но в тоже время пожарить котлеты для неё было равнозначно восхождению на Эверест. Но пироги у неё получались отменные. Что на счёт рукоделия, то она плела и вышивала. Скоро все стены в доме были завешаны её творениями. Ничего не скажу красиво. Она была у нас, госпожой оформительницей. Это был её конёк. Если надо что-то сделать красивое, или оформить подарок, а иногда и просто сделать его, это было по её части. Ещё она очень обожала лошадей и всегда мечтала иметь собаку. Но в доме у нас жила только кошка, и то для того, что бы ловить мышей.
Мне достался весь потенциал мастерства всей семьи. Сделать что-нибудь руками? Да плёвое дело. На пару с отцом мы делали всё. Электричество? Нет проблем. Сантехника, о чем речь, сделаем. Отец учил меня всему, что знал сам, и хотя учитель из него был неважнецкий, я всё схватывал на лету. И вскоре, в некоторых областях, знал уже больше него. Мне нравилось делать что-то руками. Будь то модели кораблей, или починка магнитофона. Я умел, как и сестра, творить красивее вещи, но в тоже время, одним этим не ограничивался.
Самое интересное, что насколько брат был фанатом спорта, настолько нам с сестрой он был безразличен. Ну, сестра это понятно, для девочек увлечение спортом несвойственно, это скорее исключение, чем правило. А вот я был исключением среди парней. Мне было индифферентно любое спортивное соревнование. Брат, пытавшийся заразить меня своей страстью к спорту, очень скоро понял, что все его попытки тщетны. Тогда как мои друзья с восторгом обсуждали очередной матч, меня это нисколько не трогало. Вся моя любовь к спорту выразилась в походе в секцию Айкидо. Но, даже там, я скорее оказался по воле своего друга, чем по собственному желанию. У него не хватило духа пойти и записаться одному, поэтому он уговорил меня. Свободного времени после школы было много, а секция была недалеко от моего дома. Учитывая что, друга все равно придется ждать, а гулять одному скучно, я ходил вместе с ним в секцию. К своим пятнадцати годам я был вполне самостоятельной личностью. Вот такой была моя жизнь до начала старшей школы. Но в один год, всё стало с ног, на голову.
Так всегда. Ты оказываешься в ненужное время, в ненужном месте. Начались летние каникулы, и мы с другом катались на велосипедах. Даже в этом я проявлял свою изобретательность. Мы брали с собой бенто и уезжали в небольшие путешествия по городу и его окрестностям. Это было интереснее, чем кататься по давно изученным дворам. Когда едешь пусть в небольшое, но самостоятельное путешествие, всё совсем по-другому. Ощущаешь себя взрослым и самостоятельным. Часто даже наши родители, знали только направление, в котором мы уехали. Возвращались мы, когда уже темнело. В принципе, за меня мои родители не беспокоились, или беспокоились, но не показывали виду, но меня никогда не ругали за поздние возвращения. Но в этот день, мы с другом попали в переделку. Было уже темно, и мы ехали домой. Часто мы использовали короткие маршруты, которые иногда проходили по старым и безлюдным дорогам. Такой была и та, по которой мы сейчас возвращались. Машин здесь не было, и мы спокойно колесили по самому центру старой дороги. По краям она уже стала разрушаться, но в центре, ещё была пригодной для хорошей езды. Были сумерки, когда уже не светло, но и темнота ночи, ещё не опустилась на город. Как всегда, не вовремя, у друга пробило колесо. Но скажите мне, когда это происходит вовремя? Впрочем, именно для таких случаев, я возил с собой целый набор инструментов и ремкомплект для шин. Мы остановились и занялись быстрым ремонтом. Но какими бы вело мастерами мы небыли, колесо надо снять, достать камеру, заклеить, и всё поставить на место. Это требует времени. Хорошо, что у меня была фара на батарейках, удобная, съёмная, считай карманный фонарик. Не люблю фары от динамо-машины. Тормозят, и в подобных случаях совершенно бесполезны. Сейчас я светил своей фарой, пока друг откручивал колесо. Свой велик я отогнал на обочину, и прислонил к росшему там дереву. Друг расположился рядом, выбрав удобный участок дороги. Не посередине, но и не на обочине. Что ни говори, а разбирать велосипед в песке, самое последнее дело. Когда дело дошло до заклейки шины, мы поменялись, он взял фару-фонарик и стал светить мне, а я заклеивал дырку. Так всегда в походах, нужно любую работу делить пополам, не важно от того, какая она и кому она важнее. Команда, это команда, и каждый зависит от каждого. Прижимая пальцами заплатку, я сидел и ждал когда схватится клей. У меня хорошее боковое зрение, ещё в детстве отец обучил меня паре хитростей, которые так необходимы в походах. Если вокруг темно, и ты хочешь что-то увидеть, не смотри на это прямо, а смотри рядом. Тогда сможешь разглядеть, пусть и не чётко, любую вещь в темноте. Хороший фокус, и попутно здорово развивает боковое зрение. Так что, когда наступает вечер, я не стараюсь разглядывать вещи в темноте, а расслабляю своё зрение, и мой взгляд становится рассредоточенным. Сразу это ни у кого не получится, но если понемногу тренироваться каждый день, то через пару лет, вы смеете этим овладеть. Я этим уже владел, и поэтому увидел приближающуюся машину. Она надвигалась быстро и ехала с потушенными фарами, а мы были как раз на её пути. Откинься я назад и перекатись через голову, я оказался бы на обочине, но мой друг был прямо на её пути, и не видел приближающейся опасности. Говорят, что каждый человек в такой ситуации поступает по-своему. У кого сильно развито животное чувство самосохранения, спасается сам, не думая о других, а часто и за счёт других. А у некоторых, у кого социальные приоритеты, выше чувства самосохранения, становятся героями, иногда посмертно, и спасают других. Я даже не подумал, как мне просто спастись самому. Это гораздо позже, я проанализировал всю ситуацию, и увидел этот вариант, в тот момент, я поступил иначе. Сидя на корточках, я как пружина выстрелил вперёд, выставив перед собой руки. Удар пришёлся другу прямо в грудь. Сила моего удара, вышибив из него дух, немного приподняла его в воздух и выбросила на другую строну дороги. Все-таки тренировки не прошли даром. Падая, он раскинул руки в разные стороны, и луч фары-фонаря полоснул по надвигающейся машине. Это было везением, что я вовремя увидел машину, но на этом моё везение закончилось. Намереваясь, продолжить своё движение, и перекатиться через дорогу, туда, куда упал мой друг, я запнулся за лежащее передо мной колесо и растянулся прямо перед идущей машиной. Видимо только сейчас водитель увидел нас. Время для меня остановилось. Я уже мысленно попрощался и с жизнью, и со своими родными, даже пожалел, что так мало пожил. Как в замедленном кино, я видел несущуюся на меня машину. Смутные очертания тёмной массы. Вспыхнули фары, высветив меня, беспомощно лежащего на дороге. Всё было кончено. Но… вот машина резко вильнула в сторону. Я только успел облегчённо вздохнуть, что не в ту, где был мой друг. Странно, но даже в этот момент, я продолжал думать о нём. Свет фар ушёл в сторону и в следующий момент прозвучал глухой удар. Ну конечно, там же было дерево. Лязг и срежет металла. Я вскочил на ноги и, отшвырнув колесо, бросился к машине. Дверца от удара открылась. Водитель лежал, обняв руль. Где-то под искорёженным капотом вспыхнул огонёк. Я схватил мужика за руку и поволок из машины. Он был тяжёлым и, мне ни как не удавалось вытащить его. Друг по видимому, ещё не пришёл в себя, что бы помочь мне. Похоже, я угодил ему в солнечное сплетение. Но, тут мужик очнулся, его правая рука метнулась на сидение рядом. Он схватил какой-то, не то термос, не то канистру, и сунул мне в руки. Я автоматически взял её, но мужика не отпустил.
— Беги — выдохнул он и оттолкнул меня.
Я от неожиданности не удержался на ногах и упал. Тут прогремел взрыв, пламя метнулось ко мне и я, закрылся от него руками. Канистра оказалась между мной и огнём. Видимо я ещё не исчерпал весь лимит везения, потому что, оторванный взрывом кусок металла угодил прямо в канистру пробив её на сквозь. Меня обдало вонючей жидкостью. Часть жидкости попало мне в рот и нос. Я отбросил канистру и перекатился в сторону. Ничего не видя перед собой, вскочил, и, ориентируясь только на свою память, постарался убраться подальше от машины. Прогремел второй взрыв, и меня швырнуло вперёд. Я проехал лицом по асфальту, как по тёрке. Встал на карачки и пополз дальше. Жидкость, попавшая мне в рот, была неимоверной гадостью. Рот и нос горели так, словно я вдохнул мелко измолотый красный перец. Глаза, тоже залитые этой гадостью, я открывать боялся. Когда я уже перестал ощущать спиной жар горящей машины, а под руками ощутил траву, я в изнеможении упал на спину. Проведя рукой по лицу, я попытался очистить своё лицо, но под рукой я ощутил желеобразную массу. Теперь всё моё лицо горело, словно я засунул его в огонь. Я терпел, скрипя зубами, но не выдержал и заорал во всё горло. Сквозь свои крики я услышал вой сирен и чьи-то голоса. Почувствовал руки людей, поднимающих меня. Меня куда-то несли. Боль становилась всё невыносимее, она распространялась по моему телу, пока не охватила каждую клеточку. Я уже не орал. Не мог. Наверное, мне что-то вкололи, потому что, я плавно отстранился от реальности и уплыл в забытье.
Пробуждение было болезненным, но терпимо. Было такое ощущение, как будто на мне станцевал слон. И возможно даже выступил на бис… раза два. Я открыл глаза. Опа, вокруг меня была жидкость, но я дышал свободно. Жидкость была голубоватого оттенка, и сквозь неё было видно, что я нахожусь в какой-то лаборатории, но всё было искажено преломлением. Судя по всему, меня поместили в вертикальную стеклянную колбу. Я видел двух людей в белых халатах, но разглядеть их черты не мог. Всё было размыто. Звуки тоже доносились до меня как сквозь толщу воды. Разобрать, о чём говорят, я не мог. Я наклонил голову и осмотрел себя. Всё моё тело было утыкано трубочками и датчиками. Живого места не оставили. Пошевелил рукам. Свобода движения есть, но вот повернуться корпусом не получалось. Сзади что-то держало. Мои действия заметили и люди приблизились к моему аквариуму. Ко мне лично, они не проявили ни малейшего интереса, их больше заняли показания на приборной панели рядом с моей колбой. Я попытался разглядеть их, но даже сейчас, когда они стояли рядом, это удавалось с трудом. Было видно, что один из них мужчина, а другая женщина.
Следующие два дня ничего не происходило. За мной наблюдали, а я умирал от скуки. От нечего делать я стал сам себе рассказывать истории. Эта привычка появилась у меня ещё в детстве. В девять лет, мама, сказав, что я уже взрослый, перестала мне читать сказки. Но я их очень любил, а читать нет. И тогда я нашёл странный выход из ситуации. Я стал сам себе рассказывать сказки. Естественно я там был главным героем. Не все сказки были удачны, иногда это были просто моменты, которые я прорабатывал до мелочей, но начало было положено. По мере того как я рос, мои сказки становились всё сложнее и длиннее. Иногда я рассказывал сам себе истории целыми месяцами. Скажете странно. Ну, каждый развлекается в меру своей фантазии и возможностей, а мне нравилось. В этих историях, я жил иной жизнью, сложной, интересной, и необычной. Потом, когда я попал в пионерский лагерь, я на несколько лет, завоевал славу хорошего рассказчика. Но, однажды, когда ребята уже из сказок выросли, но ещё не поумнели, ребята, в шутку, без всякой задней мысли, пошутили надо мной. Они не сделали ничего криминального, просто высмеяли мой рассказ. Этого хватило, что бы я замолчал навсегда. Но, это не убило мою страсть к придумыванию историй. К этому времени, я уже пристрастился к чтению, и мне всегда было интересно, но только что будет дальше с главным героем, а как я бы поступил на его месте. И тогда начиналась новая история. Я искал сокровища вместе с Томом Сойером и Гекльберри Финном. Путешествовал вместе с Эли, по жёлтой дороге к Изумрудному замку. Я плавал в поисках капитана Гранта. Это был целый мир, это был мой мир. Многое я придумывал сам. И многое я помнил до сих пор, несмотря на то, как давно я это придумал. Вот и сейчас, делать было нечего, кроме как вспоминать фильмы или мультики, и придумывать новые истории.
Странно, но сидя в этой колбе, первое, что мне пришло на ум, это история Х менов. Кажется, именно так создавали Росомаху. Любимый герой всех мальчишек. Не убиваемый, с клинками на руках. Я всегда был неравнодушен к холодному оружию. Ножи всех мастей и размеров, были неизменным атрибутом моей комнаты. Они воткнуты между книг на книжной полке. Один, самый любимый, походный нож, постоянно лежал под подушкой. Даже книгу, которую я читал, я иногда закладывал небольшим стилетом. Так что Росомаха, был и моим героем, но подражать ему, как некоторые я не стремился. Но сейчас, когда я оказался в обстановке очень похожей на его рождение, я попытался представить себя, на его месте. И стал придумывать, о чём бы он думал, что бы переживал. Кажется в той же лаборатории где и его, создали и ещё одну девицу, но в её конструкции я видел слабые места. Впрочем, и Росомаха был не идеален. Его клинки были больше и для удара находились в лучшей позиции, с точки зрения крепости основания, но проигрывали в маневренности и гибкости. Насколько манёвренен кулак? Весьма ограничено. Попробуйте сами и увидите мертвее зоны. А в ближнем бою, такие зоны будут вашим уязвимым местом. Любой мечник с простым мечом, будет вас превосходить. Девица, которую создали после Росомахи, тоже была не идеальна, хотя идею они развили лучше. У неё клинки шли из кончиков пальцев. Идеально в плане манёвренности, но сильно проигрывает в силе опоры, и опять же, есть мёртвые зоны. А в довершение, они были у неё чересчур длинными. Как быстро, отбив её атаку, вы переломаете ей все пальцы? Даже супер регенерация не поможет. Что бы сделал я? Нечто среднее, объединил бы обе идеи. Если по хребту каждого пальца пустить лезвие, при этом не ограничивая гибкость пальца, а конец пальца превратить в хорошо отточенный коготь, то боевая сила руки будет оптимальной. Когти не должны быть длинными, не больше половины длинны самого пальца, иначе мышцы с ними не справятся. В дополнение можно оставить клинки как у Росомахи, для силовых ударов. Тогда в бою, можно использовать весь потенциал руки. Здорово, не правда ли? Вот такими мыслями я и развлекался, когда заметил, что моё тело стало меняться. Я не сразу это заметил. Плавая в аквариуме, и питаясь из трубочек, надобности ходить в туалет у меня не было. Температура воды, как говорят, была бодрящей. Чуть ниже температуры тела, но дискомфорта я не ощущал. В таких условиях наше мужское достоинство уменьшается в размерах до своего минимума. Обычная реакция организма. Но оно уменьшилось у меня настолько, что я забеспокоился. А ещё через два дня, меня охватила паника. Оно вообще исчезло. Я стал бесполым существом. Но не только там изменилось моё тело. Руки стали тоньше, а пальцы изящнее. Что вообще происходит? И где я на самом деле? Со мной не общаются, за мной просто наблюдают. Я что, подопытный кролик? Я протянул руку, и попытался дотронуться до стекла, но не смог, оно было дальше, чем длинна вытянутой руки. Следующие неизвестно, сколько дней, трансформация моего тела продолжалась. Почему я не знаю, сколько времени прошло, потому что в лаборатории свет не выключали никогда, а окон здесь не было. Я мог определять отрезки времени только по своему сну, но поскольку я сейчас не расходовал всей своей энергии, как это происходило в обычной жизни, скорее всего часы моего сна, уехали далеко вперёд. Я мог бодрствовать по двадцать часов и более. Так что о прошедшем времени я только догадывался. Постепенно моё тело изменялось всё больше и больше. Что точно изменилось в пропорциях моего тела, я понять не мог из-за преломления. Но появившаяся у меня женская грудь, была вне всяких сомнений. Я ощупал низ живота, и охренел. Открытие меня шокировало.
Я стал девушкой.
Для меня как для парня, это были смешанные чувства. С одной стороны, я мог безнаказанно облапать самого себя. Везде, не боясь получить за это по морде. Я имел представление как устроено женское тело. Уроки биологии, девушки в бикини на пляже, порно журналы, тайно, словно святыня, передаваемые между парнями. Всё это дало мне представление, что и где находится и как оно выглядит, но одно дело знать, другое дело потрогать самому. Этого ни мне, ни большинству моих друзей ещё не перепадало. Те единицы, которые уже познали радость секса, ходили надменные и полные важности, словно гуру, постигшие тайны мироздания. На нас, девственников, они смотрели с высока. А о том, что они пережили, вещали с многозначительным и сосредоточенным видом. Но, иногда у меня возникали сомнения, что, то, что они рассказывали, было правдой. Я достаточно почитал книг по этой теме, что бы знать чуть больше, чем мои друзья. И на некоторые мои вопросы, они не находились что ответить. Это конечно не уличает их во лжи, но сомнения возникают. Не скажу, что я оставался равнодушным, от их рассказов. Мне тоже хотелось испытать эти чувства, и познать, какой на вкус этот запретный плод, но вот познакомится с подходящей девушкой всё, ни как не удавалось. Первая встречная, ветреная девушка, меня не устраивала. Я не был сторонником случайных связей. И вот сейчас, я мог ощутить под своими руками, трепетное девичье тело.
Но было одно, но…
Это уже было МОЁ тело.
Я стал девушкой. Возможно, когда-нибудь я вернусь в прежнее состояние, и буду вспоминать эти ощущения. Лелеять их и хранить их на отдельной полке своего сознания. Доставая по особым случаям и переживая снова и снова. Но будет ли такое? Вернусь ли я в прежнее состояние? Не продолжу ли я меняться дальше, пока вообще не превращусь в какого-нибудь урода? Вопросы без ответов. Интересно, а те, кто за мной наблюдает, сами об этом знают? Спросить бы их, да вот беда, не знаю как.
Ощущать себя девушкой было необычно. В принципе, все основные телесные ощущения нисколько не изменились. Совсем другое дело самоосознание. Я прожил пятнадцать лет, будучи парнем. За один миг это на помойку памяти не выкинешь. И опыт быть девушкой у меня весьма относителен. Хорошо, что у меня есть старшая сестра, я не подглядывал за ней специально, но когда живёшь в доме с девушкой, невольно становишься свидетелем её личной жизни. Мелкие женские секреты, скрытые от глаз посторонних, трудно утаить в собственной семье.
Вспомнив о семье, я задумался, а знают ли они где я и, что со мной происходит? Почему они ни разу не пришли меня навестить? Или их сюда не пускают? Почему? А может им сказали, что я погиб, и они меня уже давно похоронили? Чёрт, сколько мне ещё сидеть в этом аквариуме, как подопытной рыбке. Да как они смеют. Да что они о себе возомнили.
Неожиданная ярость охватила меня. Сила гнева разлилась по моему телу. Обычно я сдержанный, как ни как родился в год быка, но если меня разозлить, вы получите страшную машину убийства. И хотя я не теряю над собой контроль, даже в ярости, эта ярость, сама по себе страшна. Неуправляемую ярость легко погасить и даже направить против самого источника, но моя ярость, всегда под контролем. И именно этим она страшна. Это моё оружие, моё знамя и моя броня. Я пойду до конца, и чётко буду осознавать, каждый момент, каждую секунду своих действий. Буду оценивать ситуацию, и бить в самые слабые места. Это уже во мне говорит мой другой знак, знак скорпиона. Я взял от этих двух знаков, всё самое лучшее и объединил в себе. Я знаю, в какого монстра я могу превратиться, если этого захочу, но я не боюсь самого себя, не прячу эту тёмную сторону. То, что обычно вы её не видите, ещё не значит, что её нет. Это не моя вторая личность, это я сам. И я это прекрасно осознаю. Бороться с этим? Зачем? Какой смысл бороться с самим собой, нужно развивать себя. Борьба будет уничтожать вас самих, а развитее, позволит понять себя полнее и глубже. Осознание своей тёмной стороны, не менее важно, чем осознание светлой. И кто сказал, что тёмная сторона плохая? Те, кто на светлой стороне? Тогда я ни там, и не там. Я между ними, потому что я гармоничен, и во мне уживается и самое светлое, и самое тёмное. И когда мне нужно, я становлюсь таким, каким я хочу быть. Ради собственного блага, ради чувства самосохранения.
Сейчас я был в гневе, потому что меня используют, а я этого не люблю. Хотите что-то от меня, давайте договоримся. А только брать, это чересчур. С меня, хватит. Я стал в гневе обрывать воткнутые в моё тело трубки и провода датчиков, высвобождаясь из их паутины. Кровь, сочившаяся из многих трубок, смешивалась с водой в аквариуме, окрашивая её в розовый цвет. В лаборатории сейчас ни кого не было. Наблюдавшие за мной не всё время находились здесь. Судя по всему, для них сейчас была ночь. Тем лучше. Если я умру, то хоть без свидетелей. Взвыла сирена, её было слышно даже сквозь толщу воды. Моё сознание помутилось. Наверное, не стоило так опрометчиво поступать. Ведь подключенные трубки обеспечивали моё существование, хотя кому оно нужно такое существование? Рыбка в банке, на искусственном питании. Образец номер шесть два шесть. Теперь разрежут на органы и, запихнут в морозильник, или засунут в другую банку, но теперь привяжут покрепче.
Я открыл глаза. Белый потолок, явно подвесной, видны квадраты и опоры, на которых они лежат. Вон вытяжка, а вон встроенная лампа, которая не горит. Но в комнате не темно, скорее полумрак. Свет идёт сбоку. Я повернул голову. Стол, на столе лампа. За столом сидит женщина и читает книгу. На ней белый халат, из-под которого виден строгий, деловой, брючный костюм. А что с другой стороны комнаты? Ничего особого. Пара каких-то замысловатых агрегатов, провода от которых тянутся под одеяло, которым я накрыт. Но судя по проводам, снимают только данные. Нет трубок, и есть ощущение голода. Странно, ни когда не думал, что так буду рад этому ощущению.