Blue Labyrinth
Pendergast #14
Пендергаст#14
English
1455525898 (ISBN13: 9781455525898)
Линкольн Чайлд посвящает эту книгу своей дочери Веронике
Дуглас Престон посвящает эту книгу Элизабет Берри и Эндрю Себастиану
Величественный особняк на Риверсайд-Драйв, между 137-й и 138-й улицами, выстроенный в стиле Боз-ар, благодаря тщательному уходу сохранился в безукоризненном состоянии, хотя с виду он и казался необитаемым. В этот непогожий июньский вечер никто не появлялся на его лоджиях и эркерах, не мелькал в декоративных окнах, глядящих своим потертым от времени взглядом на реку Гудзон, а в помещениях за ними не вспыхивало ни одного желтого огонька внутреннего освещения. Единственным источником света был фонарь, что находился у парадного входа и освещал дорогу, ведущую к зданию. Желтое сияние от него также распространялось на въездные арочные ворота казавшегося заброшенным особняка.
Однако внешность может быть обманчивой — иногда преднамеренно. В данном случае — несомненно, преднамеренно, поскольку дом номер 891 по Риверсайд-Драйв был резиденцией специального агента ФБР Алоизия Пендергаста, а Пендергаст был человеком, который превыше остального ценил свое уединение.
Пендергаст расположился в кожаном кресле в элегантной библиотеке особняка и листал копию «Манъёсю» — старейшей и наиболее почитаемой антологии японской поэзии, составленной в период Нара, примерно в 750-м году н.э. Пусть на дворе стояло лето, ночь выдалась ветреной и холодной, посему низкий огонь мерцал за решеткой камина. Маленький тэцубин стоял на небольшом столике рядом с ним, а покоившаяся подле него фарфоровая чашка с зеленым чаем опустела лишь наполовину. Ничто не нарушало концентрацию внимания агента. Единственными звуками в этой тишине были случайные потрескивания углей и раскаты далекого грома за закрытыми ставнями.
Вдруг из прихожей за дверью донесся слабый звук шагов, и вскоре в библиотеку вошла Констанс Грин, остановившись в дверном проеме. Ее фиалковые глаза и темные волосы, остриженные на старомодный манер, чуть скрашивали бледность ее кожи. В руке она держала стопку писем.
— Почта, — возвестила она.
Пендергаст склонил голову, медленно кивнув, и отложил книгу в сторону.
Констанс присела подле него и отметила, что сейчас он хотя бы чуть больше похож на себя — с тех пор, как вернулся со своего «Приключения в Колорадо». Констанс не скрывала, что ее беспокоило его душевное состояние в связи с ужасающими событиями, произошедшими с ним в прошлом году.
Она начала перебирать стопку писем, методично откладывая в сторону те, которые заведомо не заинтересуют ее опекуна. Пендергаст предпочитал не уделять свое внимание столь будничным вещам. Его дела вела старая и доверенная Новоорлеанская Юридическая фирма, давно служившая его семье и занимавшаяся оплатой счетов и управлением некой долей его необычайно большого дохода. На него также работала столь же почтенная банковская фирма в Нью-Йорке, которая управляла другими его инвестициями, фондами, и недвижимостью. И вся текущая корреспонденция доставлялась в почтовый ящик, который Проктор — шофер, телохранитель и верный помощник — блюл на регулярной основе. В настоящее время Проктор готовился на время уехать, чтобы навестить своих родственников в Эльзасе, посему Констанс согласилась взять на себя вопросы доставки корреспонденции.
— Пришло письмо от Кори Свенсон.
— Распечатай его, будь добра.
— Она приложила ксерокопию письма из «Джона Джея». Ее работа удостоилась премии Розвелла.
— Так и есть. Я присутствовал на церемонии вручения.
— Уверена, Кори сумела по достоинству оценить это.
— Увы, в весьма редких случаях церемония награждения представляет собой больше, чем обыкновенный парад банальностей и лживого заискивания — сплошной рефрен нарочито помпезной обстановки, — Пендергаст сделал глоток чая, вспомнив это мероприятие. — Эта церемония явно отличалась от всех прочих.
Констанс продолжила сортировать почту.