Кормилица. Бедняжка! Креон — царь, и на этой пустоши нас терпели только потому, что он того хотел. Стоит ему молвить слово, стоит падать знак, и все они набросятся на нас с ножами и дубинами. Они убьюнас!
Медея (тихо). Да, они убьют нас. Но будет уж поздно.
Кормилица (бросаясь к ее ногам). Медея, я стара, но не хочу умирать. Я последовала за тобой, я все бросила ради тебя. А на свете еще так много хорошего: согретая солнцем скамья, на которой отдыхаешь; горячая похлебка в полдень; заработанные монетки в ладони; бодрящий глоток вина перед сном.
Медея (отталкивая ее ногой, с презрением). Эх ты, кляча! Вчера я тоже хотела жить, на сегодня мне все равна: жить или умереть.
Кормилица (цепляясь за ее колени). Я жить хочу, Медея!
Медея. Я знаю, вы все хотите жить. И Язон уходит от нас потому, что хочет жить.
Кормилица (с неожиданной злобой). Ты все равно его больше не любишь, Медея! Ты уже давно не хочешь его. Я знаю все, ведь в повозке так тесна. Правда, он первый сказал однажды вечером, что ему жарко и что он вынесет свой тюфяк на воздух. Но ты позволила ему эта сделать, и я услышала, как ты облегченно вздохнула, растянувшись на постели, когда осталась одна. Убивают ради мужчины, с которым живут, но не ради мужчины, которого ночью отпускают со cвoeгo ложа.
Медея (хватая ее за шиворот и резко поднимая к своему лицу). Слушай, женщина! Ты слишком много знаешь, слишком много говоришь. Я питалась твоим молоком и терпела твои причитания. Ну и что же? Не молоко вскормило Медею, ты эта знаешь! Я обязана тебе не больше, чем козе, которую могла бы сосать вместо тебя. Теперь слушай! С меня довольно твоих разговоров о подагре, о глоточке вина, а там, как бы погреть на солнышке больные кости. Ступай к своим горшкам, старая, чисти картошку — вот подходящее занятие для таких, как ты! Игра, которую я веду, не для Вас! И если вы случайно, ничего не соображая, — тоже погибаете в ней, — ну что ж, очень жаль, но ничего не поделаешь! (Грубо швыряет ее на землю.)
Кормилица (вскрикивает.) Медея! Сюда идут!
Медея оборачивается. Перед нею Креон в сопровождении нескольких мужчин.
Креон. Ты Медея?
Медея. Да.
Креон. Я Креон, здешний царь.
Медея. Приветствую тебя.
Креон. Мне рассказали о тебе. Твои преступления стали известны и здесь. По вечерам на всех островах нашего края женщины пугают ими детей. Я долго терпел твое пребывание на этой пустоши; на теперь ты должна уйти.
Медея. Что я сделала людям Коринфа? Разве я обокрала их птичники? Разве у них начался падеж скота? Разве я отравила источник, когда брала воду, чтобы приготовить себе пищу
Креон. Пака нет. Но ты мажешь сделать все это. Уходи.
Медея. Креон! Мой отец тоже царь.
Креон. Знаю. Иди в Колхиду и жалуйся там.
Медея. Хорошо, я вернусь к себе на родину. Я не буду больше пугать почтенных женщин твоего селения, а мой конь перестанет воровать у тебя чахлую траву, растущую на этой пустоши. Я вернусь в Колхиду, но пусть меня отвезет туда тат, кто похитил.
Креон. Что ты хочешь этим сказать?
Медея. Верни мне Язона.