)
И неисчезающая реальность, а, быть может,ускользающая, иронизирует над пишущим человеком толпа (мол, может, перевод с французского утратил слегка в оттенках). Мол, жизнь живая так и будет уходить,ускользать от писателей, философов, интеллектуалов все более и более, поскольку в XX веке ее перехватило ММ, религиозно-творческое рвение толпы... (Квазирелигиозное, скажем мы.)
Но если всерьез-то — разве хоть один из вас(продолжает толпа) способен состязаться с ММ, у которого как-никак в ряду достижений прошлого есть такие ослепительные мифологии и великие религии?.. неужели кто-то из вас может бросить вызов — вы только вдумайтесь! ведь это не книгу написать и не эссе предложить —религия, вот ведь как!..
Так неужели кто-то из вас в здравом уме и твердой памяти может решиться на что-то подобное? кто?.. Назовите имя. Пожалуйста, имя. Нет-нет, разговоры побоку —имя!.. Чего стоил в своих попытках и в своем стариковском вызове хоть Лев Толстой? много ли преуспел?.. Или вот Ницше. Уж на что отчаянен. И сколько проповеднического жара в его Заратустре! И ведь как похоже на истинное пророчество, как поражает новизна мысли и каменность текста. А что в итоге?.. — а в итоге великий философ, место на полке философов,не более того.(Место на полке философов после смерти, и место в психиатрической клинике при жизни. Оставь надежду всякне туда входящий...)
Толпа (людская масса) продолжает с некоторым даже снисхождением в голосе: «Н-да-а-а... Ваше время на исходе, господа сочинители и господа мыслители, — сумерки, ночь. А вот мы, массы, только начинаем. (Если надо, мы прихватим и ваши идеи.) И весь XX век — этонаше утро... »
СТРОИТЕЛЬСТВО БАШЕН, которые не достигли высоты неба, а потому и были разрушены или разрушились сами, — вот что напомнили квазирелигии XX века.
Но ведь и в XXI веке великие религии прошлого вряд ли, увы, усилят свое влияние. Недостаточность (незадействованность) веры будет подталкивать вновь гордыню серединного человека к действию. Незанятость неба будет давить. И чтобы заполнить пустоту над головами, усредненная людская масса будет снова и снова возводить башни. Отважные чертежники наметят ничтоже сумняшеся этаж за этажом. А чтобы занять трудом весь люд (до последнего человека), чертежников в свой час сменят обожаемые массой надсмотрщики-герои и надсмотрщики-полубоги. Они, конечно, появятся не промедлив. (ММ их создаст, и какой же простор для творчества!) Орлиным взором полубог будет наблюдать сверху, ударом ноги сталкивая с башни вниз, на землю, на груду стройматериалов, неугодного (или уставшего) чертежника. О простых работягах и говорить нечего: их будут класть взамен кирпичей. Миллионы и миллионы жертв в угоду башне, а затем неожиданная ее самоисчерпанность. И остановка строительства. И — саморазрушение... (Все это мы знаем.)
Можно, разумеется, и на саморазрушающееся строительство в грядущие века смотреть с оптимизмом. И думать (и верить), что однажды пробы увенчаются и некая новейшая великая религия воссияет. И ведь как-никак массы обрели голос, нашли себя. И никакого вамконца истории — скорее уж и впрямь ее своеобразное начало. Отчего бы и не увидеть в творческом порыве масс, так явно означившемся в XX веке, очередной виток вечно продолжающейся жизни (и заодно — пинок под зад всей эсхатологии, вместе взятой). Можно думать над этим и этим жить. И, предчувствуя приход, «всем сердцем, всей душой слушать музыку» грядущих квазирелигий.
Но можно смотреть с пессимизмом. И даже ощущать признательность природе за то, что жизнь коротка и что мы дальнейших творческих усилий толпы не увидим. Новые квазирелигии — это новые в угоду им (для их фундамента) бесконечные человеческие жертвы. Разумом еще как-то можно понять, охватить, посчитать, назвать со всей гласностью 10 или 25 миллионов репрессированных и казненных. Ума на это хватит.