Драбкин Артем Владимирович - Я дрался с самураями. От Халхин-Гола до Порт-Артура стр 11.

Шрифт
Фон

…Однажды мы шли обычным боевым порядком в направлении, указанном стрелой на КП. Но что это? Впереди появился И-97. Увидев десятку И-16, он попытался уйти от нас. Командир эскадрильи капитан Кустов продолжал следовать в прежнем направлении, а я решил не упускать этого японца. Когда он попытался выйти из пикирования, я перед его «носом» поставил сноп заградительного огня. Он отвернул в другую сторону, я тоже. И снова заградительный. Так продолжалось до тех пор, пока он не врезался в землю. Это был мой шестнадцатый бой и первый сбитый самолет.

Июль. Дни стояли длинные, жаркие, ночи короткие, душные. Не успеешь и глаз сомкнуть (а мешали этому еще и тучи комаров, которых не разгонял и дым от специальных свечей), как уже занимается рассвет. Нас тут же будили, и мы шли к самолетам. Там техник, опробовав мотор и все оборудование, встречал рапортом о готовности. Ну а пока ракеты нет, можно было и «добрать» под крылом самолета: под голову парашют, реглан на голову от комаров — и моментально засыпаешь. Техник стоял наблюдателем и, заметив ракету, тормошил летчика. Мотор был уже запущен. Иногда техник даже помогал дать газ, чтобы тронуться с места, а сам соскакивал с крыла уже на ходу. Это были будни, ежедневные будни фронтовой жизни.

В один из таких дней, только я задремал под самолетом, как почувствовал, что кто-то меня будит: не трясет, как техник, а просто хлопает по спине. Я открыл глаза и увидел Нетребко. Он скороговоркой выпалил:

— Я больше в бой не полечу.

— Что ты сказал? — спросонья не понял я.

— Я говорю, больше не полечу в бой.

— Ну, во-первых, ты и не летал еще в настоящий бой, а во-вторых, как это не полечу?

— Не полечу, сказал, не полечу. Тут могут убить.

— А ты что же, к теще в гости ехал? Да еще так спешил, боялся опоздать, боялся, что война закончится, а она, как видишь, подождала тебя, чтобы проверить, какой ты герой или «герой» только в пьяном виде с женщинами воевать, за что тебя и хотели выгнать из армии, но дали возможность в боях искупить свои проступки.

— Ну, ты меня не агитируй!

— Тогда какого черта мешаешь спать? Иди к командиру эскадрильи и доложи, что ты трус.

— И пойду.

Он ушел, а я уже не мог уснуть, все думал, как же так получается: Родина у нас одна, долг у нас перед ней должен быть один, а он что-то не понимает.

Нетребко действительно доложил командиру эскадрильи, что боится идти в бой. Вечером после трудного дня в палатке состоялось партийное собрание: разбиралось персональное дело коммуниста Нетребко. Многие выступали, осуждая поступок Нетребко. Я не хотел выступать, считал, что утром высказал ему все. Но он все время твердил, что его могут убить, а дома остались мать, жена и сын, и я не выдержал, попросил слова и, обращаясь к Нетребко, сказал:

— Не буду повторять то, что говорили другие. Я только хочу напомнить, что и у меня остались дома жена, сын и мать, отец, братья и сестры. И меня тоже могут убить, но долг перед Родиной выше личного. А что касается того, что у тебя мать осталась, я могу ответить словами великого русского поэта М. Ю. Лермонтова из горской легенды «Беглец». Там мать сказала сыну так:

За проявленную трусость Нетребко был исключен из рядов ВКП(б), на следующий день его отправили обратно в часть и там судили Военным трибуналом.

Было на войне и такое…

— Это единственный случай, — сказал через полвека генерал-лейтенант А. Д. Якименко. — Больше ничего подобного я не слыхал.

Подъем как обычно — 3.00. Затем физзарядка, умывание и приготовление к завтраку. Но позавтракать не пришлось — мы получили приказ в 7.20 выступить в район «Развалин», где противник пытался переправить через реку Халхин-Гол свои танки. Начали вытягивание колонн в 6.04. Исходное положение должны были занять к 11.20.

На исходное положение прибыли раньше намеченного срока. Началась непрерывная бомбежка японцами наших частей.

В 10.45 получили приказ: снять с танков все лишнее и подготовить оружие к бою. Кругом слышались разрывы снарядов — и наших, и противника. На горизонте — дымовая завеса.

Работа по подготовке к бою закончилась быстро. По сигналу командира части началось передвижение в сторону переправы.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке