Ах, да, Хейф… Ну, ладна, слушай. Так вот, когда я плюнул на свое развлечение, прыгнул в вездеход и помчался прочь — я все-таки оглянулся. И что ты думаешь? Моя метелка стояла, протянув ко мне последний уцелевший лист… О господи!
Поди к Маркеру, старина. А я — не могу. И не только сейчас — я вообще не могу говорить с людьми. О чем бы ни начался разговор — возвращаюсь всегда к одному и тому же. Чертовщина какая-то. Наваждение. И что она ко мне привязалась? Сентиментальностью я никогда не отличался, дело мы свое сделали — первый грузовик уже пошел на Венеру за уранитом. Совесть моя спокойна — не хватало еще, чтобы космолетчик вздыхал над каждой сожженной при старте травкой. Ерунда. Мы были молодцами, мы выполнили свой долг, мы вынесли такое, что вряд ли под силу даже тебе; а что касается Хейфа — так это не наша вина. А ведь, ей-богу, мы молодцы!
Журнал "Природа и человек", № 02 за 1981 г. (стр. 65–68)