Когда Инесса, стремительно миновав двух охранников, поднялась по лестнице на второй этаж, в холле уже переговаривались вполголоса несколько дам. Среди них пышными формами выделялась Алла Константиновна, самая знатная посетительница. Жена вице-премьера правительства – Олега Даниловича Суховея. Почти каждую фразу она начинала следующим пассажем: «Не при Олеге Даниловиче будет сказано…» Рядом на пуфике сидела молодая девица и ловила каждое ее слово. Ирина была всего лишь дочерью председателя Бюджетной комиссии парламента. Чуть подальше, словно баба на чайнике, восседала в нескольких кофтах и широких белых штанах, заправленных в сапожки, вдова известного кинорежиссера, умершего недавно на съемках многосерийного фильма в Голландии. Там у него остались большие деньги, которые пока никак не удается оформить на вдову. К ней-то первой и обратилась Инесса:
– Майя, дорогая! Представляешь, какой ужас! Магазин, обещанный твоей дочери, заняли какие-то мерзавцы. Но завтра их уже там не будет. Пусть Маринка быстро все оформляет.
Вдова глубоко вздохнула, давая понять, что ответственности за дочь не несет, и вяло, с издевкой ответила:
– Она уже третий день из койки не вылезает. В доме новый жених завелся.
– Мое дело предупредить, – на ходу бросила Инесса и, забыв о вдове, устремилась к Алле Константиновне. – Дорогая, как я рада.
Они расцеловались. Вернее, приложились щеками, чтобы не испачкаться в помаде. Инесса шепнула на ухо жене вице-премьера:
– Ты уже слышала? Несчастье-то какое! Из-за какой-то шлюхи…
Сидевшая на пуфике Ирина вытянулась как струна и превратилась в слух. Инесса заметила это и увлекла Аллу Константиновну в бар. Там сама налила два кофе и все еще шепотом продолжила:
– Просто невероятно, от каких же мудаков мы порой зависим. Бедная Василиса, ей ведь уже под шестьдесят.
– Пятьдесят четыре, – уточнила Алла Константиновна. В свои тридцать девять она не считала необходимым скрывать дамский возраст.
– Ну, все равно. Отдала ему молодость, красоту. А сколько сделала? Хрен бы Столетов стал полковником, если бы не ее романчик с Цвигуном…
– Да вроде ж не было между ними… – Алла Константиновна всегда пугалась звучащих всуе известных фамилий.
Инесса прикусила язычок и перешла к главному:
– Ой, Алла, смотри, что получается. Столько лет вместе, а в результате? По разводу она ничего не получит. Разве что квартиру. Раньше мужики парткома боялись. Ни о каких разводах и помыслить не могли. Тем самым жены имели социальные гарантии. А теперь?
Алла Константиновна раздраженно приподняла пухлые щеки, почти заслонившие маленькие, проницательные глазки, так как сама не раз задумывалась о несправедливости законодательства. Живешь-живешь с мужем, вкладываешь в него всю душу, помогаешь карабкаться наверх и боишься, что, достигнув вершин, он перескочит к другой. Пока Суховей вроде бы поводов не давал, но вокруг него давно снуют всякие секретарши, референтши и переводчицы. Не ровен час – случится, как у Столетовых.
– Придется самим о себе позаботиться, – продолжала Инесса, довольная реакцией Аллы Константиновны на ее слова. – Это ведь только кажется, что мы ничего не можем. Представь, какие у нас связи!
– Ой, нет! Я от этого далека. Еще когда в институте Олега выдвинули на завкафедрой, я зареклась лезть в его дела, – слукавила Алла Константиновна, поскольку вокруг только и говорили о том, что Суховей советуется с ней по всем вопросам.
Разговор пришлось прервать, поскольку в баре появилась неожиданная гостья – Тамара, жена Сергея Янчуковского, представлявшего в ранге посла Россию в международной организации.