– Пусть так. И что из того?
– А то, что наши спецслужбы перехватили радиосообщение. Шифровальщики сумели раскрыть код. Оказалось, была передана формула знаменитой ракеты Стивенса. Профессор не возьмет в толк, каким образом произошла утечка. Формулу знает только он один, она хранится в сейфе, к которому никто не имеет доступа... Сейф взломан не был... Короче, тайна, покрытая мраком.
– Персонал?
– Прислуга тщательно отобрана и проверена. Совершенно безликие люди.
Большой босс пристально смотрит на меня.
– И... секретарша. Правая рука босса, пользуется его полным доверием.
– Она знает формулу?
– Нет. По крайней мере, он так сказал.
– Вы подозреваете ее?
– Да, скорее ее, чем кого-либо другого. И хотел бы, чтобы вы ею занялись. Я приставил к ней двух ангелов-хранителей, но их рапорты совершенно ничего не дают. Девушка безупречна... Ее жизнь разлинована, как нотная бумага.
– Гм, понимаю. Одна из тех девиц, что работают по двадцать часов в сутки, а по ночам поднимаются, чтобы сделать уборку?
Патрон качает головой:
– Не совсем так. Не думайте, что это старая дева, высохшая на работе. Это современная особа, очень высокообразованная и компетентная. Стивенс говорит, что не может без нее обходиться.
– Понимаю...
Я смотрю на босса.
– Почему вы ее заподозрили? Он опять начинает выставлять свои манжеты, и его золотые запонки отражают свет прямо мне в глаза.
– Формула не покидала сейфа. Профессор утверждает, что сейф не открывали. Исходя из этого, я считаю, что формулой мог завладеть человек, близкий не только к профессору лично, но и к его работам.
– Вы приказали осмотреть сейф?
– Нет. Мы там не появлялись. Я просил профессора сохранить эту историю в строжайшем секрете. Явившись к нему с фотографами и экспертами, мы рисковали вспугнуть или по меньшей мере насторожить похитителя формулы. Дело кажется мне серьезным. Вот почему я приказал установить за Хеленой Каварес скрытое наблюдение...
– Хелена – это имя секретарши?
– Да. Я ждал вас, чтобы поручить это дело.
– Спасибо! Он поднимается.