Она как завороженная смотрела на огонь, и в сердце клокотала острая, неистовая боль.
Шарон с трудом удерживалась от того, чтобы не выхватить шкатулку из костра, пока еще не поздно, спасти ее от гибели. Ведь горели не просто сувениры, — горели самые сокровенные воспоминания, тлела, вспыхивала рассыпалась искрами ее любовь к Фрэнку: подарок, что он вручил ей в тот памятный день рождения, когда она встретила своего принца… открытка от него… и еще подарки. Довольно скромные, непритязательные и, конечно, никак не адресованные возлюбленной. Разумеется, тот же Роберт лишь всласть посмеялся бы над этими драгоценными для нее сокровищами, которые она так нежно берегла столько лет…
Да, она догадывалась, что Фрэнк не поедет в Италию. Но ей никогда не приходило в голову, что вместо него там окажется Роберт. Она полагала, что поедет кто-нибудь другой из группы по продажам. Что-то вдруг толкнуло ее.
— Если ты едешь в Италию, то я там не нужна, — заявила она, чуть обернувшись. — Ты ведь свободно говоришь по-итальянски.
Еще бы такому зазнайке не владеть языком, раздраженно подумала Шарон. В конце концов, их бабушка по материнской линии была итальянкой, и братья часто проводили летние каникулы у шумных итальянских родственников. Но если Роберт свободно владел языком, то Фрэнк усвоил его не так хорошо.
— Да, по-итальянски я говорю, — холодно согласился Роберт. — Но, вспомни, это международная конференция, где наверняка потребуется твое знание японского языка. Так что если ты намерена болтаться там, предаваясь мечтам о Фрэнке, то предупреждаю: мы едем в Италию работать.
— У тебя нет никакого права предупреждать меня о чем бы то ни было, — снова сделала выпад Шарон, до глубины души уязвленная тем, что он усомнился в ее профессионализме.
Она не забыла, как энергично в свое время Роберт противился ее назначению на должность переводчика компании, выступая с презрением против кумовства и утверждая, что выгоднее было объявить конкурс на эту должность.
Шарон знала, что ей не следовало тогда подслушивать у входной двери, как он спорил с ее матерью о «столь ответственном назначении». Она и не собиралась этого делать, но так уж вышло, что она просто шла тогда к матери.
Как бы там ни было, то, что она услышала о себе, только заставило ее со всей решительностью доказывать, как он не прав и какую ценность для компании она могла бы составить. Поэтому она немедленно отбросила свои первоначальные опасения оказаться в прямой зависимости от деспотичного кузена.
Когда мать впервые предложила ей включиться в семейный бизнес, Шарон согласилась без особого рвения. Ей больше хотелось утвердить свою независимость, но, во-первых, она понимала, как сложно самостоятельно найти работу, а во-вторых, соблазняла возможность постоянно быть рядом с Фрэнком. Тогда это перевесило последние сомнения; теперь же окончательно пришла уверенность, что очень скоро удастся проявить себя должным образом.
— Мне известно, что я еду в Италию работать, — язвительно продолжила Шарон. — Ко всему прочему, я не из тех, кто…
Она запнулась, интуитивно почувствовав, что зашла слишком далеко. Выражение глаз Роберта не предвещало ничего хорошего.
— Продолжай, деточка, — проникновенно посоветовал он. Голос его вдруг стал пугающе вкрадчивым.
— Ну… Я ведь не по семейным делам еду в Италию, — пожав плечами, бросила Шарон.
— Не хочешь ли ты сказать, что я использую компанию, чтобы финансировать свои собственные планы? — с угрозой спросил Роберт.
— Ну, ты же не настолько посвящен в продажи… Группа по продажам…
— Как управляющий директор и председатель компании, я посвящен во все. Во все… — еще мягче пояснил Роберт. — Разве что скрепка исчезнет без моего ведома, можешь быть в этом уверена, моя прелесть, — произнес он с ледяным взглядом, заставившим ее горячо покраснеть. Шарон вспомнила все те случаи, когда ей приходилось «занимать» канцелярские принадлежности. — Что же касается группы по продажам… На этот раз они не поедут с нами.
— С нами?.. — Шарон недоверчиво посмотрела на него. — Ты хочешь сказать, что там будем только ты и я? — В ее голосе послышался ужас.
— Только ты и я, — с нарочитым смаком подтвердил кузен.
— Я… Я не… — начала Шарон и запнулась, потому что Роберт ответил ей обворожительной улыбкой. Слишком нежно, предупредил ее инстинкт. Интересно, если она откажется сопровождать его, этого хватит, чтобы уволить ее с работы? Ее охватило раздражение. Роберт дьявольски умен и к тому же гениально изворотлив. Она знала, как его всегда возмущал тот факт, что она работает в компании. — Ты босс, — промолвила она, попытавшись беззаботно пожать плечами. Впрочем, мерцание прищуренных глаз Роберта недвусмысленно свидетельствовало, что обмануть его вряд ли удастся.
Четыре дня в Италии с таким подонком… Шарон пронизал лихорадочный озноб. Наверное, не удалось бы придумать ничего более похожего на ее представление о Чистилище.